Грузовик с пряниками...

перевернулся-таки на нашей улице. А именно, сериал Цао Цао 2014 года вышел с нормальным ансабом!!!
Вот тут на ютубе плейлист - www.youtube.com/watch?v=zznk6i7uvwE&list=PLH1-6...
При этом ансаб там встроенный намертво, а еще можно подключить ютубные сабы на куче языков, включая русский. Увы, по первой проверке русаб там явно гугловый (обнаружены перлы типа "у него есть комната для маневра"), но хоть вроде без орфографических/грамматических ошибок, и куда лучше, чем тот ансаб, который был до того. Но если будете с ансабом смотреть, ютубные сабы надо выключить, а то будет в двойном экземпляре.

Теперь это можно с чистой совестью рекламировать, что я, собственно, и делаю, а то раньше это можно было смотреть только от большой любви к материалу, а сериал и правда отличный. Добротный байопик с претензиями на реализм — и претензии весьма обоснованы. Правда, реализм соответствующий, рейтинга за насилие там в разы больше, чем в Альянсе или Трц-10, так что осторожно.
И картинка для привлечения внимания, ЦЦ во всей красе:

@темы: китайское, ТРЦ

---

Сериальное - Охота (Hunting)

В какой-то момент я осознал, что соскучился по Ван Каю, и полез в гугл. Гугл сказал мне следующее:
1) Второй сезон сериала про колхозы Большой реки досняли в апреле, несмотря на перерыв из-за эпидемии, но когда он выйдет, еще ессно неясно.
2) Охота и Серенада мирной радости вышли целиком и целиком же уже переведены.
На историчку у меня настроения не было, да и вообще, не рискну я туда соваться без спойлеров. В общем, в итоге я залез в Охоту, которая Hunting, и, в отличие от предыдущей моей попытки залезть в детектив (из Головы над водой я сбежал в середине первой серии, несмотря на Цзинь Дуна), досмотрел до конца и удовольствием. Почти не проматывал и за фейспалмом не прятался.


Смотрел по большей части на ютубе, но там у пары серий почему-то отвалился звук, и их я смотрел тут. Сабы и там, и там одни и те же, и, увы, оставляют желать. То есть первые несколько серий хорошо, а дальше начинается трэш. До высот ЦЦ-14, конечно, не дотягивает, но заявка на победу прям серьезная. Отдельно доставляет, как вдохновенно сабберы лажают там, где герои и так говорят по-английски.

Главным достоинством сериала (среди меня) является то, что после Колхзов Ван Кай отъелся со стадии «привязать и кормить» обратно до стадии «обнять и плакать». Вообще, в одном из анонсов второго сезона Колхозов прямым текстом было сказано, что персонаж Ван Кая теперь состоявшийся инженер, а не нищий студент, так что фанаты могут не переживать, что он опять худеть будет. Видимо, этот скелетик не только меня ввергал в ужас. Кроме Ван свет Кая из знакомых лиц в сериале имеются: Цинь Баньжо в виде его напарницы (она, кажись, тоже похудела с Ланъи, но ей пока на пользу, а еще более на пользу отсутствие грима и съехавшей крыши персонажа), Се Юй в виде главного антагониста (великолепен, но кто бы сомневался), Юйцзинь в роли младшего коллеги Ван Кая (хорош, но его преступно мало, только ближе к концу пара сцен, где хоть как-то персонаж выделяется из общей команды «молодых хороших полицейских»), старый евнух в роли одного из бизнес-партнеров Се Юя и супруга Хуэй в роли жены ванкаева шефа (играет примерно то же самое). И еще куча народу обоего пола и разного возраста, никаких гламурных мальчиков, очень разные типажи и все совершенно прекрасны. На этом фоне отдельно доставляет американская массовка (а ее в сериале есть), из которой процентов 90 играть не умеют и даже не пытаются. Не, я понимаю, что на массовку/эпизодическую роль в китайском сериале кого нашли за углом (тем более, в Лос-Анжелесе), тот и играет, но совесть-то надо иметь. Надеюсь, хотя бы кто-то из этих американских, с позволения сказать, актеров, посмотрит готовый материал и устыдится .

Всякое про сериал, почти без спойлеров

Официальное саммари как всегда загадочное, но вообще сериал про то, как в Китае сначала создали специальное подразделение по расследованию биржевых/финансовых махинаций, а потом еще и создали спец рабочую группу для ловли экономических преступников, сбежавших за рубеж. Даже, говорят, на каких-то реальных делах основано. Но это не процедурал ни разу, это детективно-патриотическая драма, все 44 серии они расследуют одно дело, пусть достаточно разветвленное с кучей народу разной степени замешанности, включая невесту Ван Кая и младшую сестру его шефа. Китайская часть дела происходит в славном вымышленном городе Bejiang, который сабберы регулярно называют Пекином (но Пекин там поминают отдельно), все, что мы знаем про этот город - что он большой и где-то на побережье, откуда можно морем дернуть в Корею. Господа полицейские разбираются с одной крупной компанией и ее владельцем (собственно, Се Юй, в сериале его зовут Ван Болин), в результате к середине сериала часть народу сажают, часть остается незамеченной, часть сбегает заграницу. Потом перерыв на 6 лет, и уже 2014 год и начинается эта самая операция "Охота" — - заграничные подозреваемые всплыли в Штатах, и надо их как-то оттуда доставать, заодно довыявить всех китайских участников. Да и деньги бы неплохо найти наконец. Поэтому во второй половине сериала Ван Кай с напарницей раз пять мотаются в Штаты, один раз в Прагу (Ван Кай! Бегает по Праге! Как я не умер от передоза прекрасного на месте, прям не знаю) и один раз в Кению (почти вся романтика сериала там и случилась, ночью под звездами). Что я могу сказать, хорошо, что они успели снять этот сериал в 2019 году, в 2020 не выгорело бы вообще никак. В целом все ничего, хотя местами затянуто, а местами нам явно не додали информации, и это выглядит, как провал в логике. И не поймешь, то ли действительно провал, то ли просто забыли важную вещь зрителям сказать (или перевести, тоже может быть). В финале даже эпилог показали (спустя еще 5 лет после завершения дела), но пару персонажей зажали, гады, а мне про них было весьма интересно. Бу.

Как в любом китайском сериале, навалом родителей, но они почти все на удивление нормальные (даже Се Юй). После Оды Радости я как-то дергаюсь обычно, но что здесь, что в Колхозах никакого традиционного китайского п***ца. Ну то есть не без глупостей, но все глупости разовые и под влиянием сложных жизненных ситуаций. Опять ни одного плохого полицейского, вот вообще ни одного. Ван Кай как обычно золотой дракон стив роджерс благородный упорный идеалист, для разнообразия без драмы-драмы в анамнезе (хотя по ходу сериала ему достанется, но не сильно). Вообще, местами, конечно, очень пропагандистский сериал, прям в лучших традициях СССР. Два главных мессаджа: 1) всё тайное рано или поздно становится явным, и даже в Америке не скроешься; 2) если вовремя сдаться, честно отсидеть и осознать, то потом можно спокойно жить нормальной жизнью, строить карьеру и никто не будет в тебя тухлыми яйцами бросать. И даже у твоей семьи, пока ты сидишь, никаких проблем не будет, если ты во всем сам признался и вернул, что мог. И еще совершенно внезапная для азиатского сериала идея, что самоубийство — не выход, надо ошибки исправлять, а не оставлять остальных расхлебывать последствия без тебя. А, и что надо головой думать и друзей осторожно выбирать. И чем раньше остановишься на кривой дорожке, тем меньше срок всем лучше. В конце сериала привели статистику по реальным достижениям Операции Охота, цифры были внушительные.

Первый раз столкнулся с тем, насколько еда для китайцев — это святое. Как-то раньше так в глаза не бросалось. А тут все всё время готовят и едят, и вообще «в любой непонятной ситуации — делай лапшу». То есть серьезно, любой сложный эмоциональный момент, если он, конечно, не в глухой подворотне, сопровождается тем, что персонаж А идет готовить для персонажа Б и персонаж Б это ест, и кто-то их них (иногда оба) заливается слезами (или изо всех сил их сдерживает). Причем и А, и Б могут быть любого пола, возраста (если старше 15) и положительности. И неожиданный побочный эффект — просмотр всей этой готовки очень способствует хорошему аппетиту, что в моем случае сугубо положительно.

Еще из забавного — в Охоте, в отличие от той же Улиточки, уже не курят в кадре.

Ну и немного картиночек

Ван Кай с пистолетом в Кении. Вообще, он на удивление мало бьет ногой бегает и дерется, это печально (ибо финансы, а не убийства-наркотики-торговля людьми, как в Улиточке, что делать). Зато если уж дошло до драки! Полноразмер по клику в соседнем окне.


Редкий случай довольного жизнью принца Цзина Ван Кая:


После первого успешного возвращения преступника на родину:


Ну и наши красавцы в Праге (это уже в Эпилоге):

@темы: китайское

---

Запах газа

Народ, у кого в Нижнем пахнет газом - оно по всему городу пахнет. Закрыть окна и ждать, пока сдует.

АПД
Уже все развеяло, но кто и что и где разлил, покамест неизвестно.

---

Россыпью

Съездил сегодня на работу, первый раз за три месяца. Долго искал, где на нормальной клавиатуре Delete . Обнимался с бегемотиком, и надел на него маску, а то вдруг заразится!

пруф

На обратном пути таки отпраздновал наконец снятие брекетов - купил себе эскимо и радостно съел.

А еще вчера внезапно осознал, что сегодня 20 лет с моего школьного выпускного. И раз уж все равно приехал на работу, то и отсканил парадную фоточку.

тыц

@темы: дыбр

---

Ура, швабода!

И нет, я не про режим ХЗ, я про то, что эпоха брекетов в моей жизни закончилась. Два с половиной года ровно, и могло бы быть на два месяца меньше, если б не карантин.
Пруф пик:

@темы: дыбр

---

Корабли с Востока

Первая книжка, прочитанная мной с февраля 2019-го, и первая бумажная книжка с лета 2017-го, не хухры-мухры.
Заказал я ее себе в честь сдачи отчета, потом еще неделю собирал мозг в кучку, потом наконец открыл и прочел, потом, пока собирался написать пост на тему, успел перечитать первую часть.

Не вполне связно, но почти без спойлеров

Читал я, что называется, с мороза. Если про Бакумацу я знаю хоть что-то — по крайней мере, достаточно, чтобы оценить саму идею "перевертыша" и белых кораблей — то в Сэнгоку я дуб дубом. Разве что некоторые имена знакомы, причем без всякой связи друг с другом. Я даже основную развилку просёк, только дочитав книгу до конца, и то перепроверил по Вики . Но оказалось вполне ничего - не, какие-то вещи я догнал только при втором прочтении, и в персонажах по первости путался, заглядывая в список на пару страниц позже, чем следовало — но это дело привычное. Зато никаких априорных симпатий, всё решалось по ходу дела.

Вторую часть я прочел не без интереса и не без удовольствия, но перечитывать буду вряд ли. Всё-таки не мой сеттинг, что по времени, что по географии, и персонажи как-то мимо. А вот всю первую часть я тащился, как удав по стекловате, особенно при втором заходе. Можно мне японский губозакатыватель еще два раза по столько, со всем тем, что осталось за кадром, включая флэшбэки и флэшфорварды? Концентрация прекрасных товарищей и очень интересных взаимоотношений между ними на квадратный сантиметр текста положительно зашкаливает. В клан Уэсуги я влюбился вдребезги и пополам с первых строчек, ну а про клан Датэ и говорить нечего. Хотя, скажем, флэшбеки про Датэ и младших братьев я полностью просек только со второго раза, но блин, как же красиво.
И вообще — как же приятно видеть власть имущих, которые а) знают, что делают; б) способны ради этого ДОГОВАРИВАТЬСЯ и в) вполне в состоянии перешагивать через собственных тараканов. И договариваться не в формате "а вот сейчас, дорогой читатель, ты закроешь книжку и мы немедленно вцепимся друг другу в глотки", а так, что построенное будет стоять веками.

Два момента, которые я не уверен, что правильно просек, а любопытно.

вот тут спойлеры

Обратил внимание только при перечитывании, при первом просто проскочил — преподобный Тэнкай, версия 2.0, это часом не Исида?
Сказочка про спасение Южной Мин во второй части (можно мне и про это отдельный роман? Ы?) — я правильно понял, что господин Дракон умер ровно потому, что надо было, а в посмертии радостно развлекался как мог, не забывая об интересах Присолнечной?

---

Помимо всякого другого, я за праздники перечитал Панкееву, а то уже почти три года не, всё китайцы отвлекали.
Что имею сказать. Все хинские моменты, а также тараканы товарища Кантора теперь местами смотрятся отдельно замечательно.
Шеллар, разумеется, все так же прекрасен, хотя соответствующую полочку любимых героев, которая под воров-алхимиков, ему теперь приходится делить со всякими там китайскими стратегами.

А так я первую половину цикла внезапно кидался сердечками в Амарго, а вторую — от всей своей фэнской души шипперил Вельмира и Морриган. Поскольку канон традиционно зажал все самое вкусное, я даже по фикбуку успел пробежаться и даже нашел аж два относительно неплохих миника (что при общем размере фандома, можно сказать, дофига), но это ж мало. И теперь я ХОТЕТЬ, но кто ж мине даст. Теоретически самому можно, но а) лень, б) и так есть чем заняться. Еще я — чертовы китайцы! — теперь хотеть добротный сериал серий на 50, но тут ж точно только мечтать.

---

2019

Седня у нас был последний рабочий день, с которого я даже ушла в несусветную рань в пять вечера, чтоб воссоединиться с подарочным чемоданом. И нет бы в бассейн сходить или еще че хорошее, нет, бездарно туплю. Вот наконец сделала что-то полезное — завела себе «Отпуск по обмену» в телевизоре и вот пытаюсь написать итоговый пост.

1. По работе похвастаться особо нечем. Многострадальная статья все такая же многострадальная, один большой проект кончился, другой начался (и я понятия не имею, как мы будем его выполнять), на меня повесили нехилый кусок админобязанностей (и вроде бы я нигде не налажал... но это не точно), и прочее в том же духе. Но зато конференции, на чем и переходим к пункту 2, более радостному.

2. Личная география продолжает расширяться, что радует. Добавился аж Сингапур! Фоточки здесь - vk.com/album655197_264267819, даже с комментариями.
Кроме Сингапура, были опять Апатиты, был прекрасный отпуск в Питере и не менее прекрасный отпуск в Праге, за оба большое спасибо дорогим друзьям (разным). Пражский отпуск добавил на мою карту Дрезден и Бастай, но, поскольку я из него вернулся прям в дедлайн имени конца года, фоточки я пока так и не разобрал и похвастаться не могу.

3. Книжек не читал, если не считать двух командных макси с ЗФБ-2019 (но вообще-то они totally count, я про это даже пост писал), потому что примерно с февраля голове опилки. В кино был на двух театральных трансляциях - Антоний и Клеопатра с Файнсом (оч здорово) и опера Дочь полка, куда я вывел родителей, и это было прям очень хорошо. На кино как таковое, кажется, ни на одно не сходил. Зато посмотрел аж 4 дорамы! И три из них про Троецарствие. Угу, стоило несколько лет отпинываться от Игры престолов, что, дескать, я нежная фиалка, а потом обнаружить себя посреди китайской исторички, да-с. Вообще, Троецарствие вообще и семейство Цао в частности существенно улучшило мне качество жизни в прошедший год, несмотря на опилки. Так что еще раз выражаю благодарность Нэт Старбек за своевременное подсаживание меня на эту траву.

4. С творчеством см. выше — с февраля в голове были опилки, с редкими проблесками на пару текстов в команду художников на летнюю ФБ и один несчастный миник на англосикретсанту по Списку. Но вроде бы — тук-тук-тук по ближайшей деревяшке, т.е. по лбу — к середине декабря вроде попустило, и я даже сумел наконец написать стих по Списку, ура мне. Будем надеяться, мозги продолжат работать.

Вот, как раз успел к последней мимими-сцене.

@темы: дыбр

---

37

Ну, я обещал фоточек на носителе.

@темы: дыбр

---

Внезапное

кажется, этот год таки начинает заканчиваться
В общем, оно само, без предупреждения и объявления войны.

Список Ланъя, постканон, ангст и драма.

Осторожно, стихи. И фаноны

Император приходит в часовню четырежды в год.
Долг, тревоги и стражу всегда оставляет снаружи.
Молча стебли сжигает. И письма. И пепел кладет
Возле правой таблички, у самой большой из жемчужин.

В новолунье, бывает, заходит вельможа двора,
Но не в платье придворном, а в скромной даосской одежде.
Он с тенями беседует — целую ночь, до утра, —
И домой возвращается словно бы помолодевший.

Государыня-мать здесь весной. Все дороги пусты,
Двор еще на охоте, назад возвращаться не к спеху.
Она брату приносит вино, а сестренке — цветы.
И племяннику сладости. Вкусные, но без орехов.

Пожилой музыкант. Уже нету в руках прежних сил,
Со струною не сладить, лишь к флейте осталось доверье.
Он часами играет (годами безмолвно любил).
Ученица его преклоняет колени за дверью.

Говорят, не осталось семьи. Но часовня важна:
Караулы, смотритель — почетно, достойная плата...
...А однажды с далекого юга приедет княжна.
С нею мальчик войдет, уцепившись за полу халата.

@темы: стихи, Ланъя

---

Хвастаюсь:).

Во-1, я вчерась обзавелся кигуруми, и оно прекрасно вписалось в мой зверинец:
.
Даже разворачивать жалко.

Во-2, сегодня в ночи открыли англофандомную сикретсанту по Списку, и мне! нарисовали! Цзинъяня! на драконе!
Любоваться сюда - archiveofourown.org/works/21460609.

@темы: дыбр, Ланъя

---

Троецарствие-2010 - финальный пост:).

Съездил я в отпуск,успел выйти на работу и задолбаться, но взял себя в руки и таки пишу задуманное/обещанное.

Один момент, который, наверно, был бы больше уместен в предыдущем посте, но он маленький, и еще раз поднимать мне лень. Чем отдельно прекрасна вся эта история, и эта ее версия - что, несмотря явные симпатии автора романа, в ней "нет грешников и праведников нет". Да, есть совсем злодеи типа Дун Чжо и несколько непроходимых малоприятных идиотов вроде Цао Цзыданя, да, есть светлый паладин Чжао Цзылун и пара-тройка порядочных людей - но в общем и целом никакого тебе добра и зла. И при каждом конфликте и каждой боевке ты каждый раз заново решаешь, за кого же ты в этот конкретный момент болеешь. И самое в этом смысле эмоционально тяжелое - это как раз финальное противостояние Чжугэ Ляна и Сымы И. Потому что вот тут ты точно болеешь сразу за обоих, от и до, даже если не одобряешь северную кампанию ЧЛ в целом.

Ну и на сладкое - разве могу я написать про историческую дораму, и не помянуть "Список"?
С Альянсом я параллели уже проводил, но Альянс снимали позже "Списка" и с явной оглядкой на его успех, так что это немного другое. В Цао Цао-2014 мне выдали чахоточного стратега и колокольчик, но опять же, это был отдельный момент. И только после Трц-2010 до меня окончательно дошло, насколько Список Ланъя построен на классических тропах, штампах и архетипах. Что, разумеется, нисколько не умаляет его достоинств среди меня.

Отдельно меня порадовали ядовитые стрелы. Сначала у нас подстрелили Витеньку Чжоу Юя, и ему доктора такие - чтобы вывести яд, надо 100 дней сидеть на попе ровно. Это прям по недавно ходившему по ВК мему - "прописали строгую диету и не нервничать. Как можно не нервничать на строгой диете?!". Предсказуемо мальчик прыгал, бегал, нервничал и убился. Ну это ладно. Когда похожей стрелой подстрелили Гуан Юя, и великий лекарь Хуа То давай ему расписывать, что вывести яд можно, но это страшно болезненно и обычный человек не выдержит - вот тут я, простите, заржал в голос. И, разумеется, после лечения надо сидеть ровно и не напрягаться, но на этот подвиг, видимо, ни один китайский герой не способен в принципе.

Про архетип китайского стратега и их высокие, очень высокие отношения с лордами тоже можно бесконечно распространяться. Но в плане сравнения меня отдельно радует сцена, когда Лю Бэй таки застал наконец Чжугэ Ляна и убедил его в правоте собственного дела - youtu.be/bXzyR0w6R6w?list=PLQgby8Rb0ImEP4108x04.... Где-то мы этот двойной поклон уже видели, да? Хотя возрастную субординацию на кривой козе не объедешь(с), так что понятно, кто у кого слизал.

Вообще, пора бы и привыкнуть, но мне каждый раз неимоверно доставляют эти штатские стратеги. И ладно стратеги, тактики! И ладно тактики, военачальники! Штатские военачальники, которые до назначения, похоже, оружие в руках просто не держали ни разу. Причем если Сыма И и этот последний главком У, чье-имя-мне-лень-запоминать, заполучив наконец военное командование, как приличные надели доспехи и взяли меч, то Чжугэ Лян и Лу Су такой фигней не страдали. И ничего. Нет, конечно, по-всякому бывало, но в куче случаев закаленные в боях генералы смотрят этим чахоточным фиалкам штатским кабинетным ученым в рот и молиться на них готовы. Типаж, который, насколько я могу судить, в европейской традиции если и представлен, то весьма слабо, а мне, оказывается, так заходит. Ну и вообще приятно видеть уважение к ученым. Я аж коллегам про это все уши прожужжал в процессе.

Ну и завершая вот это вот всё - Дорогой Дедушка Мороз, можно мне байопик про Лю Бэя с нормальной трактовкой и обилием деталей? И желательно вот прям с кастингом Трц-2010. Или если с этим кастингом нельзя, то можно мне Ху Гэ в роли Чжугэ Ляна и Ван Кая в роли Чжао Цзылуна? И тогда Лю Бэя можно совсем не давать. Ну пожалуйста? Я буду хорошей девочкой, правд-правда!

@темы: китайское, ТРЦ, Ланъя

---

Троецарствие-2010

ранее в сериале

Я через него переплыл, ура мне!. Всего-то два месяца с копейками, но оно в меня влезло, что с учетом нынешнего состояния мозгов опилок в голове можно считать большим достижением. Вещь потрясающая, хотя претензий к сценаристам у меня вагон и маленькая тележка. Вообще, сказать имею много, и даже наверно потихоньку начну, для истории. Буду добавлять и поднимать, пока не скажу всё или пока не задолбаюсь, что раньше наступит. Они там в каноне всю дорогу все по спискам разговаривают, так что, будем считать, что мне тоже можно.

1. Техническое. Ансабберы — святые люди, они героев в каждой серии подписывают. Не что бы это сильно помогало, но без этого было бы еще хуже. Я смотрел на ютубе тут, но по каким-то неведомым науке причинам там не хватает нескольких серий — 6-й, пары 70-х, 90-й и 95-й. Ими я догонялся тут — www4.dramacool.video/drama-detail/three-kingdom..., нарезка и сабы те же самые, но ютуб просто удобнее.

2. Тот неловкий момент, когда а) опенингом можно спокойно любоваться, потому что тебе уже нельзя наспойлерить судьбу ключевых персонажей Троецарствия; б) ты уже знаешь достаточно, чтобы ловить сценаристов на вранье по исторической/романной матчасти, от "ну я понимаю, что так проще экранизировать, но" до "wtf, что они курили?!". С опенингом вообще смешно — я его поначалу чуть ли не в каждой серии если не смотрел, то слушал (уж очень он мне нра, а вот эндинг так и не посмотрел ни разу, слишком по ушам) и было забавно смотреть "ну вот так они постареют", потом меня затянул таки сюжет и вообще сколько можно, и я начал его проматывать, а потом, уже на последнем десятке серий, пересмотрел еще раз. И такой "блин, какие они были молодые!".

3. Это был мой третий сериал по Трц, и я, ессно, сравнивал. Первые 20+ серий перекрываются по времени, да и по всем событиям с Цао Цао-2014, и должен я сказать, что ЦЦ-14 среди меня выигрывает по всем статьям. Единственная сцена, которая мне в Трц-10 нравится больше, это разговор Цао Цао и Лю Бэя о героях. Ну и сам ЦЦ, я их одинаково всех трех люблю. А в остальном увы. Нет, я понимаю, что Трц-10 — это эпос, причем местами в 14-м веке написанный, а ЦЦ-14 — это историчка, снятая уже больше в современной традиции, но все равно, ЦЦ-14 в разы, просто в разы верибельнее. На сравнении сцен в Лояне можно вообще семинар для юных авторов проводить, демонстрировать, в чем разница между "рассказать" и "показать". Особенно видно на образе Дун Чжо — вроде набор фактов по персонажу ровно один и тот же, а в результате в ЦЦ-14 имеем чудовище, а в Трц-10 он просто старый маразматик. Если уже трактовки сравнивать, то в ЦЦ-14, к примеру, куда более приличный Ван Юй, который папа Дяочань. И тот момент, когда Гуан Юй с женами Лю Бэя у ЦЦ ошивался — в ЦЦ-14 это было красиво, а в Трц-10 я аж промотал половину, настолько оба персонажа были неприятны в этот момент. И Фэнсяо, мне преступно не додали Фэнсяо! В общем, неудивительно, что всерьез я втянулся уже с появления Чжугэ Ляна .

4. А теперь будет гневный монолог, которым я успел достать всех, кто имел несчастье общаться со мной последние два месяца. Да, я все еще все понимаю про эпос, пафос и 14-й век, но. И ведь обычно я такие вещи редко замечаю, и еще реже они меня раздражают, но тут ситуация с женскими персонажами что-то прям ой. Особенно после ЦЦ-2014 и Альянса. Первые 20+ серий разговаривать из женского полу умеет одна Дяочань (и то, что меня дико раздражал тембр ее голоса, сильно усугубляло ситуацию!!!). При этом герои ведут себя так, будто она и правда одна красивая женщина на всю Поднебесную. После ее смерти стало чуть получше, но чтоб вот прям в кадре две женщины взаимодействовали — это только несколько сцен между матерью и дочерью Суней, которые, канешн, обе прекрасны, но. Маловато будет! А в последних сериях одна Цзиншу за весь женский пол отдувается.
При этом, конечно, вот в чем нельзя упрекнуть сценаристов, так это в том, что женские персонажи там для love interest&emotional support (ну разве что императрица Цао, хотя про эту сцену я молчу отдельно, ибо WTF?!). Уж если женщина в кадре появилась, то будьте уверены — она будет прям важна для основного сюжета. Правда, в последней серии мне минут 10 казалось, что внезапные высокие отношения Сымы И с наложницей там вот прям романтика ради романтики, но нет, показалось.
И все это на самом деле отражения того факта, что все, что касается личных и семейных отношений главных героев, но не относится напрямую к спасению страны основному сюжету сценаристы безжалостно выпилили. О том, что у половины героев есть, оказывается, жены и дети, зрители узнают где-то на похоронах оных героев. Про того же Цао Цао нам пару раз хотя бы сказали, что он бабник — но из женщин в кадре он взаимодействует только с той же Дяочань, которая ему станцевала и торжественно самоубилась. Из всего его гарема мы даже леди Бянь видим только 5 минут и уже сильно после смерти ЦЦ, когда она уговаривает Цао Пи пощадить брата. До этого неискушенный зритель вообще не подозревал, что она жива еще. Вообще, даже семейные отношения в клане Цао свели к минимуму, и высокие отношения в гаремах Цао Пи и Цао Жуя просто отсутствуют как класс. Витенька Чжоу Ю торжественно берет любимую жену в лагерь, и у них там полная любовь-морковь — но после того, как она спасает Чжугэ Ляна, он ее выгоняет нафиг и все, как отрезало, про нее не вспоминают ни сценаристы, ни муж, ни его окружение. Но внезапно после похорон товарища леди У говорит о "вдове и сиротах" (на самих похоронах зрители наблюдали только рыдающих воинов и не менее рыдающего ЧЛ). А тут внезапно понимаешь, что а) значит, не совсем выгнал б) там еще были дети, про которых никто не вспомнил, когда они оба в военный лагерь уехали. Ну правда, мелочи какие. В один момент братики беспокоятся, как бы Дяочань не соблазнила Лю Бэя, потому что он давно не видел женской ласки — и чуть ли не в следующей серии у него уже две жены. Про ЛБ и сестру Сунь нам много показывают, пока они в У — и ни одного кадра, когда они в Цзинжоу, пока девочка не решит сбежать домой, причем внезапно прихватив пасынка. Гуан Юй полсерии усыновляет юношу, и вроде как зрителям дают понять, что своих у него нет и не планируется — но ближе к смерти у него внезапно находится дочь (про дальнейшую судьбу которой, ессно, ни слова), а после смерти — еще и младший сын (очень красивый кстати мальчик, так что одобряю, но все же, блин, откуда?!). У Сымы более-менее в кадре только Чжао и наложница, Ши мелькает два с половиной раза, где папа-братья-законная жена, науке неизвестно. Но отдельный финиш, конечно, сам Чжугэ Лян, который у нас всю дорогу на глазах, начиная с того момента, как он вышел из леса, и при этом впечатление, что у него есть только лорд, ученики и работа, и ничего больше даже не предполагается, и на последнюю кампанию его император провожает, весь в слезах — и тут на смертном одре выясняется, что там, оказывается, семья и дети. WTF?!

5. И еще одно бурчание. Насчет того, что балансировать царства можно было и поаккуратнее, и с вольностями с матчастью тоже. Да, при моем знании матчасти какие-либо претензии — это немного смешно, но.
Больше всего досталось нищасному У, оно там прям бедный родственник местами. Очень сильные сцены имени гибели Суня-папы — и потом полная тишина, пока Сунь-старший брат не всплывает уже на службе Юань Шу, с парой слов как его туда, бедного, занесло. Потом он очень красиво от него линяет, и я такой — ну вот щас мне уже будут про него показывать наравне с остальными, но фиг! Княжество он отвоевывает исключительно за кадром, нам достались только свадьба и смерть. Причем со смертью этой сценаристы отдельно молодцы — едет князь на охоту, на него нападают убийцы в масках, смертельно ранят, он их там сколько-то кладет — и дальше все заняты рыданиями и преемственностью. И никому не приходит в голову спросить "а кто убил-то?!", не говоря уж о расследовании/возмездии. Знающие люди(тм), говорят, что в романе-то была просто драка, а не засада, и все участники а) известны б) по большей части на месте и полегли, но тут это выглядело более чем странно. (Да, в копилку к п.4 — вдова Суня-старшего брата уплывает в туман одна с младенцем-сыном на руках, и неискушенный зритель в моем лице честно гадает — это она так самоубилась или просто исчезла нафиг. Однако спустя эн лет и эм десятков серий а) этот младенец внезапно всплывает, причем не абы как, а учеником Витеньки Чжоу Ю, и б) выясняется, что у младенца была сестра, на которой успел жениться Лу Сун или как там его, ну, тот военачальник, который Лю Бэю армию сжег). При Сунь Цюане уже У вроде как более-менее в кадре, но ровно до гибели Лю Бэя и возобновления мирного договора с Шу а потом оно становится женским персонажем. Потом про них упомянули, когда они отразили поход Цао Пи и когда СЦ дал Чжугэ Ляну пирожков на дорожку в первую северную кампанию — и вроде как всё. 10 лет северных кампаний Шу, а про У ни кадра, даже провозглашение третьего императора нам зажали.
Но Вэй, честно скажем, тоже огребло. После Красной скалы нам показали возвращение ЦЦ и представили Сыму (и то, и другое прям ух!), смерть Чуна (WTF?!) и потом забыли про Вэй на два года, пока в У и Цзинжоу разворачивалась история со свадьбой Лю Бэя. Причем ну самое обидное — там в этой истории есть вполне естественный провис, собственно после свадьбы, когда У начинает топить ЛБ в роскоши. Ну честное слово, повествование бы сильно выиграло, если бы в этот момент камеру хоть на полсерии увели бы в Вэй. Заодно бы Ечэн отстроили и столицу перенесли. Да, у меня там маааленький баттхерт. Мало того, что они до упора (т.е. до северных кампаний ЧЛ) всех держат в Сюйчане, так они еще при этом недовыпилили Ечэн из диалогов! Поначалу у меня прям крыша ехала. Как говорится, "в аудитории будут свернутые шеи, что само по себе приятно"(с). К тому же это поначалу мне казалось, что они просто решили не множить сущности, а ближе к концу — что это был такой способ еще помучить бедного императора. И торжественно самоубить его в конце, после чего я тоже несколько офигевши моргал в экран и поднимал со стола челюсть. Ну хоть не повесили его смерть на ЦП или Сыму, и на том спасибо. Ну и внезапный!мятеж Сымы за одну серию тоже оставил несколько смешанные впечатления. Не, оно было очень, очень красиво, но финальный аккорд сразу после вступления смотрелся странновато. Нет, смотреть второй сезон Альянса я все равно не буду, я нежная фиалка.

6. Ну, закончим с бурчанием и начнем про персонажей. Персонажей много, попытаемся следовать логике.

Прочие — Дун Чжо, Ван Юнь, Люй Бу и Ко

Частично я про Лоян уже даже писал, ну, повторюсь, если че. Дун Чжо после ЦЦ-2014 как-то не впечатляет, скажем честно. Выглядит, как я уже говорил, старым маразматиком, а не чудовищем. Но, возможно, оно так и задумано, дескать, смотрите, Дун Чжо не так уж отличается от остальных, он просто успел раньше. Ван Юнь противен вот прям с первых рыданий на банкете в первой серии, вот прям "ханьский чиновник (тм)" во всей красе. В ЦЦ-14 производил впечатление сильного человека и вызывал уважение, и с Дяочань обошелся куда лучше. Ну потому что одно дело, когда он поговорил с Дяочань и заручился ее согласием, а потом уже ее представлял обоим товарищам (и интрига опиралась на то, что Дяочань красавица, а эти два — бабники), и совсем другое — когда идея ему приходит в голову, когда он замечает влюбленность Люй Бу, с Дяочань он говорит уже фактически после ее помолвки с Люй Бу и ее согласия добивается голодовкой. Маладец, че. Кстати, насколько я могу судить, к классической легенде ближе первый вариант. Опять же, в ЦЦ-14 вся интрига выглядит как некий жест отчаяния (потому что ну даже полный хаос лучше, чем Дун Чжо), разворачивается довольно быстро и более-менее понятно, что Ван Юнь просто оказался не готов к тому, что все получится, и не справился с результатом. Печально, но бывает. Здесь же прям полноценная интрига чуть ли не на три серии, Ван Юню помогает Белоплащик (далi буде) , Люй Бу они компостируют мозги долго и со вкусом (и на это смотреть тоже, мягко говоря, неприятно) — в общем, при таком раскладе можно и подумать, что ты будешь делать постфактум. Но нет, гордынька взыграла, и Ван Юнь торжественно проэтосамил все полимеры, несмотря на все старания Белоплащика. И вот как-то не жалко даже.
Белоплащик — это среди меня кодовое имя того чувака, который спас Цао Цао от казни, когда тот был в бегах после покушения на Дун Чжо, сначала им проникся, потом страшно в нем разочаровался и ушел к Ван Юню&Люй Бу. Прозвище товарищ заработал еще в ЦЦ-14, где его было гораздо больше и где он был несколько реалистичнее. Здесь он, правда, сбежал от ЦЦ почти сразу и предать не успел, и даже сбежал от него сначала к Ван Юню (что еще можно расценивать как попытку именно что спасти империю), но потом он таки остается советником при Люй Бу. Логика потрясает, да, как и соответствие (нет) реальных действий пафосным речам. Ну, прямо скажем, он там не один такой. В версии Трц-10 особенно прекрасна идея, что сначала мы с помощью бабы разведем мальчика на считай отцеубийство, а потом будем удивляться, чего это он эту бабу предпочитает государственным делам и чуть ли не обвинять ее в колдовстве. И здесь совершенно непонятно, с чего ЦЦ так вот прям убивался, когда его казнить пришлось. Вместе они толком не работали, ничего особо выдающегося товарищ в кадре тоже особо не совершал. А, еще его играет тот же мужик, что в ЦЦ-14 играл Юань Шао, и это никак не способствует восприятию персонажа всерьез.
Люй Бу здесь совсем другой, чем в ЦЦ-14, куда более приятный на физиономию, и, как бы это сказать... Эдакое дитя природы. Даже жалко мальчика местами, ему бы за чудовищами и бандитами гоняться в приличную эпоху, но увы.
Да, приз зрительских симпатий за прям самую-самую логичную идею получают "ханьские чиновники (тм)" на руинах Лояна, которые вот прям всерьез ждали от Цао Цао, что он им вот щас волшебной палочкой, не иначе вот прям тут посреди гражданской войны и отстроит Лоян, а не к себе в Сюйчан повезет. Говорят, оно даже исторической матчасти соответствует! А мне тут захотелось очередную дурацкую АУшку, в которой среди свиты императора найдется МЧС умный человек, который его убедит, что всё, Хань сто лет падала и все же упала, и весь вопрос в том, чтобы с наибольшим достоинством и наименьшими потерями передать Мандат тому, кто его сможет удержать.

Юани в целом хороши (в смысле, достойно сыграны и представлены, так-то они тоже большие маладцы, хотя здесь Юань Шао чуть меньший идиот, чем в ЦЦ-14), и я даже про них без ката пишу, потому что хочу дать ссыль на сцену "кабы я была царица", в смысле, как три сына Юаня отчитывались перед папой накануне битвы при Гуанду. Рекомендую к просмотру даже тем, кто ни в зуб ногой, кто они все такие, потому что сцена прелестная. И сразу никаких вопросов, что и почему случилось с их землями, когда Юань Шао закончился.
youtu.be/_krAv2YGwoI?t=2363
(встраивать не стал, потому что там Чжан Фэй на заглушке).

7. Продолжим про персонажей и перейдем к Вэй. С вэйскими товарищами дело, конечно, осложняется тем, что ЦЦ-14 и Альянс, а там деталей было куда больше, но все тем не менее.

Как я уже говорил, наше всё Цао Цао я люблю одинаково во всех трех виденных вариантах. Самое смешное, что и здесь, где вроде как трактовка, самая близкая к традиционной, Цао Цао все равно выглядит самым вменяемым из всей этой гопкомании варлордов. И уж точно самым честным. И обладает еще двумя достоинствами, не особо типичными для тиранов и деспотов: он умеет проигрывать (какие все же шикарные сцены после Красной скалы!) и не обладает особой мстительностью (и вообще не особо позволяет своим тараканам вмешиваться в государственное управление). Отдельно забавно, что тех моментов, что прям портили светлый образ в ЦЦ-14 и Альянсе, которые вроде как про-вэйские, тут просто нет. В ЦЦ-14 самое среди меня отвратное деяние было, как ЦЦ спровоцировал убийство семьи того перебежчика от Юань Шао, который со складами в Гуаньду. А здесь вся разборка с младшими Юанями за кадром, чью-либо семью лишний раз поминать вообще не принято, и полное ощущение, что мужик это сам спился и нарвался, его даже не жаль особо. В Альянсе ЦЦ активно номинируется на титул "отец эпохи" и радостно провоцирует борьбу за власть, чем обстоятельно так расшатывает будущее княжества и выдает Пи авансом кучу проблем. В Трц-10 борьба за власть разве что условно обозначена, и ЦЦ Пи особо и не обижает даже, все в рамках. Так что титул "отца года" ушел к Лю Бэю просто-таки опять же без борьбы! Еще было две замечательных сцены, к вопросу о том, какой ЦЦ злодей. Тот случай, когда сценаристам удалось именно показать, а не говорить прямым текстом, но не факт, что они именно это имели в виду.
Сцена 1: Советники Юань Шао, если дают ему разные советы, непременно поливают друг друга грязью, обвиняют во всех смертных грехах. Параллельно Цао Цао вызывает своих трех советников по очереди, они потом встречаются, выясняют, что каждый посоветовал разное и говорят: "ну, мы выдали ему все возможные варианты, осталось только ждать, что он решит".
Сцена 2: Гуань Юй едет от ЦЦ к ЮШ с женами Лю Бэя. На территории ЦЦ он героически прорывается через перевалы и заставы, потому что ему забыли дать подорожную и офицеры на заставах пытаются выполнить свой долг. Но вот наконец он добирается до территории Юань Шао - и там на него тут же нападают разбойники! Показательно, не правда ли?

Из трех основных советников ЦЦ Фэнсяо прекрасен, но его преступно мало. Ну то есть если бы я его уже не любил всем сердцем после двух предыдущих инкарнаций, но просто бы не заметил. Чэн Юя я наоборот ваще не помню ни в Альянсе, ни в ЦЦ-14, хотя тут он при ЦЦ с начала и до конца. Но, правда, основная роль его сводится к тому, что Вэньжо или сам ЦЦ ему (и заодно зрителям) объясняют гениальный ход мыслей ЦЦ. Вэньжо мне сначала не понравился визуально, и я расстроилась, но потом привыкла. Хоу Янь в Альянсе канешн существенно сильнее, но здешний мне нравится, пожалуй, даже больше варианта ЦЦ-14. Смерть его в Альянсе была в разы сильнее, но зато здесь куда лучше смотрится Цао Цао на похоронах - в основном потому, что вместо арии сиротинушки при всем честном народе мы получили очень честный разговор с табличкой в присутствии одного только Цао Пи. И да, в вэйском филиале зоопарка именно Вэньжо самый порядочный .
Из семейства Цао я, честно говоря, несколько опасалась традиционной трактовки Пи, но все оказалось не так страшно. Ну, кроме убийства Чуна, но оно было настолько !внезапное, что его тяжко было воспринять всерьез. Цао Чжи здесь абсолютно никакой, в смысле, в кадре исключительно бухает. Семь шагов сами по себе хорошо сняты, но, поскольку никаких братских отношений до этого толком не было, сильно теряют в эмоциональной силе. В прочих товарищах я традиционно путаюсь. Но Цао Чжэнь, который Цзыдань, здесь тоже совершенно отвратителен.

Ну и про Сыму я тоже наверно здесь скажу, если что, потому еще повторюсь, когда дойду до ЧЛ.
Сыма совершенно не такой, как в Альянсе, вот вообще не, но совершенно великолепен. Актер потрясающий, и образ прям вах. Семейства, канешн, не хватает, после Альянса-то. Чжао тут прям молодой человек, приятный во всех отношениях, хотя знающие люди (тм) говорят, что это больше Ши, чем Чжао. Но мне пока знания матчасти не хватает, чтобы мнение иметь по этому вопросу, так что я просто любовался.

8. Работа пытается сожрать мой мозг с концами, но я пытаюсь не даваться. Поэтому берем себя за шкирку и пишем обещанную серию про персонажей из У, хотя бы вкратце.
С ними я был раньше практически незнаком, поэтому, с одной стороны, не с чем сравнивать, а с другой - местами очень, очень не хватает деталей. Хачу про них отдельную дораму с нормальными трактовками, но кто ж мне даст. Но по порядку.
Сунь Цюань производит впечатление адекватного лорда, хотя я почему-то ждал от него большего. Но вполне ничего. Судя по обрывкам долетевшей до меня матчасти, к старости он таки чокнется, но нам это не показали, даже коронацию зажали, так что мальчик, можно сказать, молодец. Хотя, если честно, по степени высоты отношений с советниками/командующими/стратегами он, кажись, лидирует. И вот тут мне не додали местами. В его ругани с Витенькой Чжоу Ю я прям ждал воплей на тему "я ж тебе предлагал У, ты не взял, так какого черта сейчас не даешь мне быть полноценным лордом?!".
Прекрасная была сцена, где он сначала не выдержал и наорал на Витеньку Чжоу Ю, потом понял, что не может себе этого позволить - и развернулся на 180 градусов и начал орать на Лу Су. Я эту сцену аж с телефона в маршрутке досматривал, оторваться не мог. Хорошо хоть потом оказалось, что это он так манипулировал, а не просто глупости творил. Да, еще мне страшно интересно, как это Чжугэ Цзин продолжил ему сложить верой и правдой, и это после ареста домочадцев и угрозы расправы. Я понимаю, что там бежать-то особо некуда, но все-таки подобная ситуация требует хотя бы разговора.
Витенька великолепен, хотя, честно скажу, особых симпатий персонаж у меня не вызвал. Мог найти и более вескую причину, чтобы убиться, кроме желания переиграть ЧЛ. Мальчики и их шланги.
Лу Мэн поначалу "верный офицер"(тм), но после смерти Витеньки поумнел прямо на глазах, и вообще неимоверно радовал глаз - пока не съехал крышей на желании прибить Гуан Юя. Нет, желание очень понятное, я даже его где-то разделяю, но так-то зачем.
Лу Су у нас главный чахоточный стратег(тм) этого сериала и самый порядочный человек в южном отделении зоопарка. Очень его люблю, вроде бы ни в одной глупости или подлости не замечен.
Последний их главком, которого я забыл как зовут и мне лень искать, тоже был вполне хорош и достоин, но его уже мало было, да и к моменту его появления я окончательно втрескался в ЧЛ, так что он в меня уже не полез. Но я ему очень благодарен за то, как эпически он вломил Лю Бэю!


9. Ну вот мы и дошли до Шу. Это надолго, поэтому будет в нескольких частях. Начнем, пожалуй, с нижних чинов.

Ма Лян радовал меня всю дорогу. Это тот разумный чувак, который сначала помогал Лю Бэю в Цзинжоу, потом остался там и под конец изо всех сил пытался образумить Гуан Юя. Задача изначально провальная, но он честно старался. Кажись, это был единственный чувак, за которого я всерьез переживала, когда Цзинжоу отбирали. К счастью, он выжил (и мне очень интересно, КАК? он же был с Гуан Юем до последнего. Но это очередные зажатые подробности) и потом уже пытался образумливать Лю Бэя, с тем же результатом.
Ма Су, который любимый ученик ЧЛ, был очень хорош почти до конца. Звездный час у него это, конечно, визит в У, когда он убедил их не разрывать договор и, соответственно, утопить в кипящем котле не его, а посланца Вэй. Но потом, увы, у мальчика включилось "так хочется быть профессором", в смысле, прославиться военными подвигами, и увы. ЧЛ было очень жалко, потому что и так кампания проваливается, а тут еще любимые ученики такое устраивают, что теперь их только казнить с пафосом.


О, чтоб два раза не вставать, прямо здесь пройдусь по прекрасной традиции китайской военщины, которая меня каждый раз неимоверно радует. Итак, главком (иногда - лично император) собирает своих военачальников, и давай вещать. Дескать, дорогие генералы, перед нами стоит вот такая сложная и важная задача, кто возьмется? Генералы переглядываются между собой, и один такой вызывается: "вашвашество, я сделаю! дайте мне столько-то войска, и я ух!". "Точно справишься?" - вопрошает главком. "Мамой клянусь! Дайте мне бумагу, я напишу расписку, что если не справлюсь, меня можно казнить по всей строгости военного закона!" И ты тут такой сквозь фэйспалм: "бляяяя....". Потому что во-первых, по законам жанра, любой оставивший такую расписку герой обязательно с треском провалит порученное. Во-вторых - ну ладно добровольцы и расписки, когда речь идет о том, чтобы у какой-нить заставы встать насмерть и стоять до последнего. Или о каких-нить конфликтах интересов, которых у них там у всех навалом, потому что гражданская война всех со всеми, у каждого в лагере врага найдется брат-сват-кум (правда, про расписку Гуан Юя имени Цао Цао я еще дальше побурчу). Но, блин, вот честное слово, мозгов подобные обязательства еще никому не прибавляли! Что нам Ма Су с блеском и продемонстрировал.

Ну, идем дальше. Дед-генерал из Цзинжоу, который 4-й Тигр, прям очень хорош. Бодрые деды вообще моя слабость, а тут прям со всех сторон достойный образец. Мне, правда, не понравилось, как он погиб, но это не к нему, а к Лю Бэю, к самому деду никаких вопросов, ушел прямиком в Вальгаллу, наплевав, что это не его мифология.
Второй из генералов Цзинжоу, который Вэй Юань, прям интересный чувак, в кои веки с динамикой персонажа. Был тоже вполне хорош, но я ваще не понял, чего ЧЛ его всю северную кампанию обижал, и дообижался до того, что практически завещал его убить на своих похоронах. Все-таки 10+ лет мужик служил верой и правдой и не зарывался нигде. Тут два варианта - либо ЧЛ его просто как невзлюбил с самого начала, так и продолжал гнобить просто так, либо сценаристы опять ограничились "рассказать" вместо "показать" и неасилили дать нам внятную причину, чем же Вэй Юань был так плох.
Феникса я честно скажу местами проматывал, и тихо порадовался, что он быстро кончился, хотя то, как именно - это см. далее "N причин, по которым меня бесит Лю Бэй".
Риверлэндс - это потрясающее болото. Сначала попросим Петю защитить нас от Васи, потом Васю - от Пети, а потом бац, и опаньки. Правильно Цао Цао туда не полез.

Так мы и подобрались к главным героями. Чжао Юнь Чжао Цзылун - . Самый порядочный человек в этом зоопарке, тру!герой и красавец мужчина. Видал, что ему Мэрисью еще в газетном романе в начале 20-го века кто-то писал, не удивлюсь, что это была далеко не первая. Как он прорубается сквозь полчища Мордора войско Цао Цао с младенцем в слинге, это бесконечно можно смотреть (желающим рекомендую youtu.be/4ZygJhIT1ew?list=PLQgby8Rb0ImEP4108x04...)
Финал этого прохода, правда, тоже относится к помянутому выше списку причин, по которым меня бесит ЛБ. Но зато отдельно смешно, что Цзылуну процесс явно понравился, и спустя несколько лет он уже отбивал А-Ду у сбегающей мачехи. Кто-то, кстати, должен был сказать девочке Сунь, что, чтобы помешать Цзылуну спасти А-Ду, сотни воинов явно мало, надо войско. А лучше два.
В общем, рыцарь без страха и упрека и оставался таковым до конца. И с Чжугэ Ляном явно близко дружил, почему нам опять зажали подробностей?


10. Итак, три брата-акробата из персикового сада.
Как можно было уже догадаться по предыдущим сериям, не то чтобы я был от них в восторге.
Чжань Фэй это просто жуть какая-то с ружжом. Бывает комик релиф, а вот это был комик антирелиф. Бесил меня 100% экранного времени, и где-то 50% экранного времени от него было больше вреда, чем пользы. Как он сумел дожить до таких лет, вообще загадка. Преклоняюсь перед силой воли ЧЛ, который ни разу за 20 лет так и не уронил на него кирпич.
Гуан Юй поначалу был очень даже ничего, хотя в ЦЦ-14 он мне больше нравился. Но где-то после завоевания Цзинжоу там гордыня разыгралась настолько, что забила все остальное. Ну и финал был закономерен, и сам убился, и практически лишил Шу шансов на окончательную победу.

В ЦЦ-14 Лю Бэй был просто противный, местами настолько, что было вообще не понятно, как же у этого чувака получится княжество основать. Тут вроде как традиционная трактовка - но оспади, как же бесит. Не все время, конечно, есть у него несколько отличных моментов, но, право слово, лучше всего он смотрится в клипах и в нарезке без сабов. Потому что когда не слышно или не понятно, что он несет, - то прям достойный лорд получается. Так что на недостаток таланта у актера ничего не свалишь, тем более, видали мы этого мужика в Альянсе, играть он точно умеет. Но, видимо, эти пафосные речи никакой игрой не спасти. Лицемерие 80-го левела, причем ладно бы он врагам и "простому народу" врал. Врет эта блин магнолия прежде всего себе, потом ближнему кругу, а потом и всем остальным. И очень хочет и мир завоевать, и в белом плаще остаться. Нет, ребята, это так не работает. То мы не хотим брать Цзинжоу, хотя нам ее прям завещают - но зато потом огребаем по полной с кучей трупов со всех сторон. И болото мы просто так завоевать не можем, там же родич императора командует! Поэтому бедный Феникс а) сливает их союзника при дворе болота б) торжественно идет в засаду сам и убивается (вместо еще с парой тысяч солдат, но кто их считал, покойников-то). Зато Лю Бэя совесть не мучает, дааа. Два приступа лицемерия меня прям особо вдохновили. Первое, это как ЧЛ Гуан Юю поручал остановить Цао Цао после Красной скалы, с распиской и всем прочим, при том, что ему-то надо было, чтоб Гуан Юй ЦЦ отпустил. ЧЛ, канешн, молодец, но во-1, он "коварный советник" (тм), ему можно, во-2, никаких особых симпатий к братикам своего лорда он не испытывает. Но Лю Бэй-то при этом присутствует! И ему норм. И второе, как они Ма Чао вербовали. Сначала сами поставили мужика в безвыходную ситуацию, причем не вот в бою, а тупо подкупив его предыдущего лорда, чтоб ему идти было некуда. А потом выдали много пафосных речей, почему он должен к ним переметнуться. Не, солировал там опять ЧЛ, и у него это, наверно, самый неприятный момент в фильме, но ЛБ опять-таки все устроило. Ну хоть Тигра потом Ма Чао дал, и то хлеб.

Короче, я бы очень не отказался от такой трактовки Лю Бэя, в которой я смогу им проникнуться. Неважно,хорошим он там будет или полной сволочью, но чтоб было хоть понятно, как у него получилось основать Шу и чего ему служили такие прекрасные товарищи.


И наконец-то Чжугэ Лян Чжугэ Кунмин .
От безудержного и безнадежного фангерлинга по поводу меня спасают две вещи - то, что лорд данного конкретного коварного стратега меня бесит и я ваще не понимаю, что он в нем нашел (большую чистую любовь, которая зла, в качестве обоснуя не предлагать), ну и вот это вот упорное "а мы пойдем на Север"/"Карфаген должен быть разрушен!". Не, мотивировка "если не мы их сейчас, то они нас потом" звучит все же разумнее "уничтожим предателей, восстановим Хань!" (это вообще тяжело принять за стоящий мотив, уж больно долго и со вкусом Хань падала), но блин. Ну прошел бы он Сыму, а толку? Удержать Вэй у него все равно бы не вышло, не то соотношение сил. Ну ладно, не будем о грустном.
А так он совершенно великолепен. Сцену с цинем, которая "стратагема пустой крепости", я тоже первый раз в маршрутке с телефона смотрел, оторваться не мог. Я в комментах уже приносил ссылку, но вот еще раз youtu.be/xcHJ7zb-f-c?t=149 .
Еще одна у меня любимая сцена, это как он чуть не послал все это нафиг, когда его вкрай достали братики ЛБ, пока тот в заложниках в У сидел. Прекрасный был момент "блин, я же выше этого, почему меня так задевает, что они мне хамят, не должно же!". Мне до сих пор интересно, всерьез он был намерен смыться, или просто надеялся урок преподать (увы, как показало время, не помогло - ровно об то, обо что он предупреждал, братики и убились, с далеко идущими малоприятными последствиями для Шу, см. выше).
Еще меня прям сильно проняло почему-то, когда он достает наброски с тележкой для перевозки зерна по горным тропам. Блин, ну ведь местный да Винчи же. Даже в смутное время наизобретал кучу всего полезного, а чего бы мог добиться, если б прожил дольше и на фигню вроде военных стратагем не отвлекался. Я тут уже после просмотра наткнулась на ютубе отдельно на сцену, где Цао Цао и Лю Бэй разговаривают еще во времена альянса Юань Шао, и ЦЦ там "если бы не хаос, я бы так и оставалася мелким офицером, а ты делал сандалии, только в такое неспокойное время мы можем проявить себя". И тут я ловлю себя на мысли, что, в отличие от некоторых, ЧЛ бы вполне и мирное время процветающей династии устроило, но увы.


Осталось несколько общих мыслей о китайской литературной традиции, но они уже через неделю, после отпуска.

запись создана: 30.10.2019 в 23:14

@темы: китайское, ТРЦ

---

Очередное сериальное и яниумирла(с)

Вспомнил о существовании дневника и решил таки написать давно задуманный пост, так, для истории.

И так, когда я был здесь в последний раз, я собирался делать перерыв от Троецарствия на Ван Кая в каске, в смысле на сериал про колхозы, в смысле на Большую реку.
(щас увидел, что русабов там по-прежнему всего три серии, я-то смотрел с ансабом на Ютубе)
И я его честно посмотрел и в целом думаю, что он хорош. Правда, если бы в нем было не 45 серий, а 24, он был бы куда лучше, а так я наверно где-то пятую часть в итоге промотал за повторы, но все равно.
Среди меня главных достоинств у сериала два - нормальные в кои веки семейные отношения (особенно у главного героя, никакого там boys over girls, а то я после Оды радости уже дергался) и антураж. Все вот эти мелкие бытовые детали, защитные рукава, которые у нас были уделом типографий и кабинетов труда, а там — стандартное дополнение к фартуку, кружка с кипятком, которой героиня проглаживает жениху воротник, красный пиджак невесты на свадьбе, вот это вот всё. И главное, как оно меняется от 1978-го к 1988-му, и по мере того, как герои выползают из махровой нищеты и делают карьеру, и из-за того, как в целом в Китае меняется экономическая ситуация. Причем на этом довольно редко заостряют внимание, но сделано, на мой непрофессиональный взгляд, очень четко. В начале ученица Ван Кая дарит ему баночку кока-колы, которую ей дедушка из Америки прислал - и это прям СОБЫТИЕ (угу, мне в свое время первую Фанту в моей жизни папа из Чехословакии привез), а в конце бутылочку этой самой колы один из героев просто покупает в магазине, чтобы жажду утолить. Ну и самый цимес в этом плане — это, конечно, Ван Кай за рулем Волги. Оленя они, разумеется, заблюрили, потому что ГАЗ не кока-кола, за рекламу не платил, но разве ж я могу не узнать!

Пруф

А главным недостатком этого сериала среди меня явилось теловычитание Ван Кая, которое из стадии «трогательные косточки, обнять и плакать» перешло в «какой кошмар, привязать и кормить!». Нет, ну правда, скелеты меня как-то не возбуждают, ни эстетически, ни вообще. И, поскольку этот кошмар требовалось заесть, я попробовал сунуться в старый ромком про модельеров, гуглить название которого мне лень, тем более, рекомендовать я это не могу. Не, если бы тамошний сюжет упинали в полнометражку, получилась бы вполне ничего, но в формате 43 серий это тихий ужас. Я промотал, наверно, три четверти. В итоге восполнил недостаток нормального Ван Кая в организме и решил сделать совсем перерыв и принялся пересматривать «Морпол», который NCIS. Во-первых, к тому моменту у меня уже совсем не хотел работать мозг, и хотелось старого и любимого, а во-вторых — надо было к конференции подтянуть аудио-английский, которому два года китайцев вообще не пошли на пользу. С большим удовольствием пересмотрел 11 сезонов, отдохнул, и решил, что теперь-то у меня подходящее настроение чтобы полюбоваться Цзин Дуном в «Голове над водой». Ага, щаз. Меня хватило на три четверти первой серии. Для романтической линии меня слишком раздражала героиня, прям на входе, а для сюжетной я не смог выключить мозг. Вот совсем не смог. Ну то есть экспериментальную подлодку, которую пилотируют лично главинженер завода и два его зама, я еще пережил. Но вот сыщики, которые вовсю анализируют видеонаблюдение, но напрочь забывают про существование ДНК и отпечатков пальцев, в меня уже не полезли совсем. Наверное, не стоило туда лезть вот сразу после 11 сезонов Морпола.

В итоге я решил, что от добра бобра не ищут, и залез-таки в Троецарствие-2010. Залез 25 августа, и щас уже на 69 серии (в той нарезке на Ютубе, что я смотрю, их 93). Но про это будет отдельный пост. Или два.

@темы: китайское, ТРЦ

---

(де)Мотивационное

Прекрасная Нэт Старбек сделала мне демотиватор про меня и текущую ФБ:


Там еще много вкусного по Альянсу и не только, а я себе еще один стащу, очень вдохновляющий:

Я под его действием аж окна помыл и генеральную уборку в квартире провел.

@темы: китайское, ТРЦ

---

Восточно-сериальное, продолжаем

Сегодня с утра я доплыл через Цао Цао. Примерно за месяц переплыл, получил таки большое удовольствие от процесса, хотя ансаб такой ансаб. Пальму первенства в моем личном зачете занимает опечатка sewing вместо serving.
В общем, теперь я несколько больше знаю про Троецарствие. А сравнивать разные сериалы про одно и то же и смотреть, где разные толкования исторического канона, а где отсебятина сценаристов, и какой вариант какой легенды тебе больше нравится — это отдельное удовольствие. Но, наверно, надо сделать перерыв и позырить на Ван Кая в каске.

Цао Цао абсолютно прекрасен, из остального каста моя любовь Гуань Юй и Фэнсяо — ну, кроме !внезапно! от сценаристов в двух последних сериях, где они — внезапно — решили выдать бедному персонажу чужой конфликт и чужой финал. В общем, с симпатиями ничего удивительного — разве могу я пройти мимо чахоточного стратега?. Тем более, прежде чем сценаристов занесло неведомо куда, они мне успели выдать один вменяемый конфликт стратега с лордом, колокольчик и — главное! — разговор после колокольчика. Если учесть, что в «Списке» разговор после колокольчика сценаристы зажали, то тут мне прям додали.

Пруф

I should have listened to you.


А вообще надо сказать, что китайский сериалопром и его отношение к спойлерам доставляют отдельно. Запихнуть в опенинг (даже не в эндинг, в опенинг!) нарезку из всех ключевых моментов сериала, это уметь надо. Я, конечно, понимаю, что в сериале про Цао Цао стандартному китайскому зрителю вряд ли что-то можно прям наспойлерить, но все-таки.

Еще, из общих впечатлений — отдельно забавно, что практически любая кампания упирается в еду. Ну то есть в половине кампаний, если не больше, дело решала не тактика и стратегия, а кого урожай был лучше и риса больше.

@темы: китайское, ТРЦ, Ланъя

---

Восточно-сериальное.

Взял себя в крылья и наконец написал пост, который собирался повесить недели три как.

Вообще, сочетание опилок в голове, аврала на работе и бессоницы иногда приводит к неожиданным последствиям. Мне еще повезло, что некоторые товарищи весьма вовремя подсадили меня на семейство Цао. Короче, в первую неделю марта я взял и посмотрел наконец первый сезон Альянса военных советников. Имею сказать две вещи.

Во-первых, это очень, очень хорошая дорама, и я ее искренне рекомендую. Если вас смущает, что переведено пока 39 серий из 42, то а) когда я смотрел, месяц+ назад, было 36, то есть есть все шансы, что через месяц будет закончено; б) ансаб вполне приличен; в) первый сезон в принципе логически и сюжетно разбивается на две части, так что после 22-23 серии вполне можно брать паузу. Честно говоря, у меня изначально было искушение на этих 23 сериях просто остановиться, пока любимый герой не начал стремительно портиться, но я его преодолел. Правильно сделал — герой, конечно, испортился, но в рамках допустимого, я боялся худшего. Из второго сезона я, правда, ограничился первой серией, чтоб как раз еще полюбоваться на любимого героя, и дальше смотреть не стал, ибо там уже как-то совсем мрачновато на мой вкус.

Во-вторых, мне ДОДАЛИ. Причем в половине случаев — совершенно внезапно. Хотя, конечно, поначалу я задавался вопросом, считать ли Альянс новой любовью, если:
1) Один из главных героев полсезона ходит в амплуа «достойный, но нелюбимый принц», и при этом, зараза такая, вылитый Ван Кай в профиль

пруф

2) Еще один из главных героев — советник и стратег помянутого принца, имеет с принцем Высокие Отношения и счастливо женат на Нихуан

пруф

3) Главный сторонник «опального принца» из числа сановников — Янь-хоу

пруф

?
Но вообще, конечно, это совсем другая сказка и про другое. Просто местами — именно про то, чего мне не то чтобы не хватало в СЛ, но то, про что как раз после СЛ возникало желание посмотреть.

Мысль сразу же начать пересматривать у меня была, но ее пришлось отложить, потому что те же самые некоторые товарищи в лице Нэт Старбек подсунули мне Цао Цао 2014 года, и теперь я через нее упорно плыву. Оно завораживает, хотя качество ансаба такое качество... Очень способствует развитию воображения и выращиванию дзена, я вам скажу. Очень. Пока мое любимое, конечно, это китайские крестьяне с налогами по 50 долларов, crusade против Дун Чжо и планы A, B, C. Но сам Цао Цао настолько хорош почти как Тони Старк, что все искупает.

Пруф

@темы: китайское, ТРЦ, Ланъя

---

ЗФБ. Читательское

Я обычно страшно ленив делать такие посты, но тут вот захотелось. Еще месяц назад, если честно, но между конфой и семинаром мне было не до грибов, а тут вот. Вдруг кому-то из моих ПЧ жизненно необходим добротный исторический роман про Китай или Корею, а я еще не успел им прожужжать все уши.
Итак, два текста, которые сделали мне эту ЗФБ:

1.
На мотив Шанлютань, by Нэт Старбек
Китай, эпоха Троецарствия, семейство Цао и около.

2.
Дракон из Кванми, by Annetcat
Корея, 4 век.


Оба я читал какоридж в Стрижах и получил большое удовольствие, причем той частью читательского мозга, которая отвечает за восприятие книг и еще даже не совсем атрофировалась.

---

ЗФБ, миди, Пламенный Чанъань

Как вы могли заметить, по осени я как-то совсем ленился вести дневничок, и так и не написал, что, после двух современных, посмотрел наконец еще одну историческую дораму, и посмотрел даже просто за дораму, а не за каст Ланъи.

Пламенный Чанъань

— это такая "Морская полиция" в декорациях начала эпохи Тан. На шедевр телеиндустрии сериал не претендует, но он весьма мил и очарователен, хотя к середине второго сезона я несколько подустал от благородных мстителей, в результате чего и написал миди на спецквест. Причем честно именно написал на спецквест, как в свое время Напарников на ФБ-2015. То есть, идея-то была изначально, а вот детали самого кейса именно из плюща и выросли.

В общем, вот 5800 килослов кейс-фика, с поклоном в сторону Морпола, ван Гулика и Макса Фрая, знакомство с каноном для чтения не обязательно. Annetcat спасибо за финальную вычитку, Shatris Lerran и Hazycat — за как всегда.


Название: Призрак, играющий на флейте
Пейринг/Персонажи:

Ли Чжи

,

Само Доло

,

Хуан Саньпао

,

Шангуань Цзысу

,

Тань Шуанъе

,

Гунсунь Сынян

, оригинальные персонажи, связанные с текущим делом
Категория&Жанр: джен, детектив, кейс-фик
Краткое содержание: Странный призрак смущает покой добрых жителей Чанъаня, а Управление по уголовным делам уже несколько утомилось ловить благородных мстителей
Примечание: Уровень обоснуя, в том числе медицинского, соответствует канону.
Задание спецквеста: «Плющ». Используется как само растение, так и толкование «могила, память об умерших».
Читать: на АО3

ЧИТАТЬ

Действующие лица:

Управление по уголовным делам и примкнувшие:

Ли Чжи

, шаоцин Управления

Хуан Саньпао

, его помощник

Шангуань Цзысу

, дочь высокопоставленного чиновника, хранит в памяти все расследования за последние годы

Тань Шуанъе

, судебный лекарь

Гунсунь Сынян

, хозяйка трактира Фань

Само Доло

, работник трактира Фань, уличный артист и гений сыска

Лица, связанные с делом о призраке:
Ши Вэнь, чиновник Министерства финансов
Лу Шэнъе, его жена; Миньтао Лю, его наложница
Ши Юань, сын Ши Вэня и госпожи Лу
Ши Даньцзинь, дочь Ши Вэня и госпожи Миньтао
Аптекарь Чжао Тун и его семья, друзья семьи Ши
Слуги в доме Ши: Линь Вэй, Лао Бу, брат и сестра Дэ
Сослуживцы Ши Вэня: И Цзи, Лань Ди, Бань Лу
Цзинь Чжуй, хозяйка веселого дома

Пролог

«Остерегайтесь пожара! Защищайтесь от воров! Осторожнее с огнем!» — доносится с улицы. В комнате, освещенной лишь отблесками от небольшой жаровни, разговаривают две женщины.

— Мой долг перед господином — позаботиться о младшей сестре и Цзинь-эр, а я не могу его исполнить! Как я предстану перед ним, когда придет время?
— Долг старшей сестры — достойно воспитать наследника. О нас не стоит беспокоиться, мне есть, куда идти.
— Но какая судьба ждет Цзинь-эр!
— У нее есть талант, а сестрица Цинь разумна и благожелательна ко мне. Опасаться нечего. Мы останемся в столице и сможем узнать правду.
— Сестрица Миньтао!
— Старшая сестра ведь тоже не верит, что господин мог так поступить?
— Не верю. Пусть Небо поможет добиться справедливости!

Призрак, играющий на флейте

Шесть лет спустя

Само Доло вернулся в трактир Фань уже после заката, едва успев перед началом комендантского часа. В общей зале было темно — видно, никто из постояльцев не стал засиживаться, — но на веранде сидел Ли Чжи и методично напивался при свете одинокой свечи.

— Давно он так сидит? — спросил Само у подошедшей Сынян. Та пожала плечами:
— Часа полтора. Чем он недоволен, не знаешь? Вроде бы все разрешилось.
— Ну да, разрешилось. Невинно осужденный оправдан — посмертно, виновные осуждены, кто посмертно, кто как. — Если верить Цзысу, император был не очень доволен, но указ все же подписал. — Да только казни очередного мстителя это не отменило.
— А. Эта служба его доконает. — Сынян ушла к себе, не дожидаясь ответа, но возразить Само все равно было нечего. «Дело о детской песенке» было далеко не первым, где Ли Чжи приходилось распутывать то, что наворотили предшественники — кто по неумению, кто за щедрое подношение, — но сейчас ему особенно досталось. С этим надо было что-то делать, но не пересматривать же все дела за последние двадцать лет?


***
В небольшой полутемной комнате на низкой скамье сидит женщина средних лет, в скромном светлом халате, расшитом листьями плюща. Перед ней на коленях стоит юная девушка. Ее черты лица безупречны, волосы уложены в сложную прическу, темно-красное платье богато украшено.

— Матушка, теперь мы точно знаем, кто виноват! — взволнованно повторяет она. — Сомнений быть не может! Весной старший брат приедет сдавать экзамены, и мы сможем убить подлого змея!

Женщина качает головой.

— Цзинь-эр, разве убийство обрадует дух твоего отца? Разве обрадуется он, увидев тебя и Юань-эра на плахе?
— Матушка напрасно беспокоится, мы будем осторожны.
— Линь Цзи и ее возлюбленный были не глупее тебя, но и они не смогли обмануть Управление по уголовным делам.
— Но они добились своего! Разве цена имеет значение? Матушка же обещала матушке Лу, что мы выясним правду! Неужели теперь?.. Отец не простит тебе!
— Цзинь-эр!
— Матушка…
— В последние месяцы Управление ни одной тайны не оставило не разгаданной. Раскрывать преступления — это их дело, не важно, сколько лет прошло.
— Управление не примет жалобу простой певички против уважаемого чиновника!
Женщина улыбается.
— Разве мать предлагает дочери идти с жалобой? Есть другие пути. Просто не торопись писать брату и делай, что я скажу.
— Да, матушка. Простите неразумную дочь.


***
Ли Чжи и Цзысу зашли в Фань перекусить, и Само — под предлогом «выясню, нет ли для меня дополнительной работы» — радостно отлынивал от работы основной. В Управлении, однако, новых дел не намечалось, и ребята обсуждали новости двора, которые Само были не особо интересны. Но тут, на его счастье, в трактир ворвался Саньпао. Подбежал к стойке и заговорил, даже толком не отдышавшись:

— Начальник, начальник, ты слышал? В садике Цинли завелся призрак! Появляется из ниоткуда, играет на флейте «Песнь неупокоенного духа» и исчезает в никуда! Говорят, так играет, что все прохожие застывают, как завороженные, и не могут двинуться с места! Цзысу, если тебе нужно будет в тот квартал, не ходи одна, хорошо?

Ли Чжи медленно допил чай, поставил чашку на стол и нарочито серьезным голосом произнес:
— Барышне Цзысу туда пока идти незачем, а вот ты наведайся. Выясни, правда там что-то происходит или кто-то просто смущает горожан пустыми слухами.

— Я? — У Саньпао вытянулось лицо, и Само едва сдержал смешок. Цзысу, впрочем, не удержалась, и Саньпао — разумеется — тут же взял себя в руки. — Конечно, начальник, все выясню и доложу!


Через день у ворот садика Цинли стояла вся команда: призрак с флейтой и впрямь пугал окрестных жителей, а поскольку среди них нашелся один видный чиновник и два богача, то и приказ об официальном расследовании не замедлил появиться.

Помощь Само вроде бы пока не требовалась, но Сынян с утра была не в духе, это во-первых, а во-вторых, по дороге от Цинли к Управлению (опять же, по слухам) завелся новый прилавок с северными сластями, следовало лично проверить.

Пока внутри садика было тихо и и безлюдно, и Саньпао докладывал, что успел разузнать:
— Начальник, этот садик, оказывается, часть старого кладбища, там внутри четыре могилы, все принадлежат семье Ши. Самой свежей почти шесть лет, это последний глава семьи, Ши Вэнь. Говорят, он служил в Министерстве финансов и покончил с собой из-за каких-то темных дел.

Стоило ему выговорить «дел», как раздались первые ноты, в воздухе разлился неприятный запах и тени впереди соткались в человеческую фигуру. Ее платье было похоже на чиновничий халат, хотя волосы собраны в простую мужскую прическу с кожаной заколкой, лицо… Наверно, так и должно выглядеть лицо человека, пролежавшего несколько лет в могиле. И флейта. Флейтой призрак владел мастерски. Если он и правда был призраком Ши Вэня, то это было по меньшей мере странно, но мало ли чему можно научиться за шесть лет посмертия?

Тем временем Ли Чжи перехватил меч поудобнее (хотя из ножен доставать пока не стал) и пошел вперед, с каждым шагом задавая новый вопрос:

— Кто вы? Зачем тревожите мир живых? Что вам нужно?

Когда до призрака оставалось совсем чуть-чуть, у Само вдруг потемнело в глазах. Проморгавшись, он обнаружил, что призрак уже исчез, а Ли Чжи, вполголоса ругаясь, осматривал изгородь, отделяющую садик от остального кладбища. Ничего не обнаружив, Ли Чжи повернулся к их ходячему архиву и спросил:

— Цзысу, ты помнишь что-нибудь о деле Ши Вэня, чиновника Министерства финансов?

Цзысу отняла от лица ароматический мешочек, вернула его на пояс и привычным жестом приложила руку к виску. Все же интересно, что в такие моменты творится у нее в голове…

— Было такое дело, да, — ответила она через несколько мгновений. — Расследовались хищения в министерстве, подозревали четырех человек, Ши Вэнь был одним из них. В разгар расследования он покончил с собой — отравился лекарствами, позже вынесли вердикт, что он это сделал, чтобы избежать наказания. Остальные были оправданы.

Рука Ли Чжи на мече снова сжалась.

— А семья Ши?

Цзысу пожала плечами.
— Полного суда не было, им разрешили провести достойные похороны, но имущество конфисковали в казну. Вдова Ши вместе с сыном уехала в Гуанчжоу, но был ли там кто-то еще, я не знаю.

— Если бы были, — встряла Шуанъе, — они бы тут появились сразу, как пошли слухи о призраке, подношения оставили, благовония… А раз никого нет, и призрак есть — явно же с тем самоубийством что-то не так. Начальник, давай проведем вскрытие, а? Пожалуйста!

— Если вынесли вердикт о самоубийстве, значит, вскрытие шесть лет назад было, и в Управлении есть отчет.

— Так тем более интересно! Можно сравнить, что сталось с телом за шесть лет! Начальник, мне нужна практика, кто знает, когда нам еще попадется старое дело!

Само не удержался:
— А не боишься, что призрак за своим гробом последует к тебе в подвал?

— Зато не будет смущать покой честных горожан!

Саньпао побледнел, но вслух возразить не решился, а Цзысу, напротив, энергично закивала — последнее время она изо всех сил пыталась научиться не бояться мертвецов.

— А ты что думаешь? — спросил Ли Чжи, и Само пожал плечами.

— Очень может быть, что этого от нас и добивались. Неплохо будет узнать, зачем.

— Хорошо. Идем отсюда, я прикажу страже извлечь гроб и доставить в Управление.

Госпожа судебный лекарь захлопала в ладоши, точно маленькая девочка, получившая красный мешочек. Что ж, значит, именно сестренка Шуанъе не откажется на обратном пути угостить брата Само, правда же?


***

Ли Чжи оставил пару стражников дежурить возле садика — на случай возвращения призрака или появления разгневанных родственников, Само пока отпустил, Саньпао отправил в тот квартал, где при жизни обитал Ши Вэнь, узнавать, что стало с его домом, остался ли в округе кто-то из старых соседей и прочее в том же духе. А сам вместе с барышней Цзысу разыскал в архивах дело Ши Вэня, и теперь они пытались в нем разобраться, в ожидании, пока Шуанъе закончит вскрытие.


Тело Ши Вэня ранним утром обнаружила служанка, когда пришла в хозяйский кабинет навести порядок. Поначалу она решила, что хозяин просто заработался и уснул за столом, потом не смогла его разбудить, потом хозяйка дома в панике послала за соседским аптекарем и другом семьи, Чжао Туном, а потом уже вызвали стражу и судебного лекаря. На столе рядом с мертвым нашли семь пустых мешочков из-под лекарств, как раз с эмблемой аптеки Чжао; аптекарь — «в величайшем волнении», как было записано в протоколе, — рассказал, что это был порошок от головной боли, действенный настолько, что никак нельзя было принимать больше двух в сутки. «Даже если принять всего три подряд, сердце может не выдержать, а тут целых семь! Как же так, я же предупреждал почтенного Ши Вэня!» Вдова Ши подтвердила, что ее супруг о такой опасности знал, подтвердили и работники и другие покупатели аптеки Чжао, поэтому самого аптекаря обвинять было не в чем. Судебный лекарь установил самоубийство, а позже следователь и цензор, что возглавлял проверку в министерстве, назвали причиной попытку избежать ответственности за казнокрадство. И вроде бы на первый взгляд все было разумно, но…

— Следователь, что вел дело, Цзюань Ди. — Среди служащих Министерства наказаний и Ревизионной палаты Ли Чжи такого не помнил. — Цзысу, ты знаешь, где он сейчас?

Цзысу наморщила лоб на мгновение, а потом ответила, несколько даже испуганно:
— За полгода до твоего возвращения в Чанъань его поймали на взятке и отправили в ссылку.

Любопытно. Имя судебного лекаря Ли Чжи раньше от Шуанъе слышал, она говорила о нем с уважением, но он умер в одну из последних эпидемий. Оставался цензор.

— А цензора Ли, — сообщила Цзысу, не дожидаясь вопроса, — перевели в одну из восточных провинций. Отец о нем и его способностях отзывался не очень хорошо…

Еще любопытнее. Конечно, это не означало, что цензор ошибся, а следователь намеренно на что-то закрыл глаза, но, если уж начинают являться неупокоенные призраки… Тут в дверях показался служка.
— Ли шаоцин, госпожа судебный лекарь просит спуститься!


К явному облегчению Цзысу, Шуанъе встретила их не прямо у трупа, а перед занавеской, отделявшей стол для вскрытий. Сияла, точно начищенная монета, и держала в правой руке небольшую баночку с чем-то, не очень противным на вид.

— Ты что-то нашла.

— Да, начальник. Ши Вэнь действительно умер от остановки сердца, но вызвали ее не порошки Чжао, а яд паука гу.

— Паука гу?

— Ага. Их разводят на востоке, из одного паука получается четыре капли яда. Одной достаточно, чтобы убить взрослого здорового мужчину.

— Почему его не обнаружили раньше?

Шуанъе пожала плечами.

— Внешних следов он не оставляет, проявляется только внутри, — Шуанъе встряхнула баночку, Цзысу вздрогнула. — Мастер У был хороший лекарь, но если было простое объяснение и никто не настаивал….

— Понятно. Этот яд гу, он мгновенный?

— Начальник, не путай. Яд паука гу. Яд гу — это совсем другой же яд, растительный. И нет, не мгновенный. Не думаю, что мастер У ошибся со временем смерти, а если Ши Вэнь умер посреди ночи, то отравили его накануне днем, скорее всего, в час Лошади.

— Отравили? — переспросила Цзысу.

— Отравили. Согласно пятому способу отличить убийство от самоубийства, самоубийством это быть никак не может. Пойду еще кое-что проверю, отравленный ядом паука гу — это такая удача…

— Не забудь отчет, — крикнул Ли Чжи вслед исчезнувшей за занавеской Шуанъе и услышал в ответ что-то невнятное, что при желании можно было истолковать как обещание.

— Ли Чжи, что будем делать дальше? — тихо спросила Цзысу.

— Открывать дело заново и искать улики. — Даже если Шуанъе ошибается со своим «пятым способом», все равно уже слишком много вопросов. Но вряд ли она ошибается.

— Думаешь, мы сможем что-то найти и доказать спустя столько лет?

— Должны.


***
Было любопытно, как продвигается расследование, но Само справедливо рассудил: если призрак появится еще раз, в садике или в Управлении, то за ним пришлют, а если нет, то к вечеру вся компания все равно заявится в Фань ужинать. Всё расскажут, а заодно поднимут Сынян настроение и дневной заработок. Так и вышло (иногда Само казалось, что малую комнатку при общей зале в трактире вообще давно стоило переименовать в очередную канцелярию Ревизионной палаты).

Стоило им приняться за еду, как Шуанъе начала — разумеется, во всех подробностях — рассказывать Сынян о своих находках. Саньпао попытался было ткнуть ее в бок, что ни к чему хорошему бы не привело, но тут Ли Чжи прикрикнул:
— Тихо! Не болтайте пока об этом, пусть убийца не знает, что у нас уже есть что-то, кроме призрака.
Шуанъе нахмурилась, но Сынян что-то прошептала ей на ухо, отчего обе разулыбались.

— Ты думаешь, это кто-то из сослуживцев? — спросил Само, сладострастно вгрызаясь в куриную ножку. Ли Чжи, как и подобает воспитанному господину из знатной семьи, сначала прожевал и проглотил, что у него было во рту, и только потом ответил:

— Если верить записям, в свой последний день Ши Вэнь нигде, кроме министерства, не был.

— А им можно верить? — Само потянулся было за второй ножкой, но получил от Сынян палочками по пальцам, и пришлось ограничиться маньтоу.

— Можно, — ответила Цзысу. — У тогдашнего следователя был на удивление дотошный помощник, записи очень подробные.

— Нам бы его найти, начальник, — Шуанъе обращалась к Ли Чжи, но смотрела почему-то на Саньпао, — тебе такой помощник точно не помешал бы.

— Да я, — Саньпао чуть не подавился от возмущения. — Да ты!

Тут он все-таки закашлялся, Шуанъе изобразила святую невинность, а Ли Чжи фыркнул.

— Как-нибудь сами обойдемся. Но записи действительно подробные, а дом Ши так никому и не продали. Завтра на месте и попробуем разобраться, что там все-таки случилось.

— Само не может просто так прохлаждаться по заброшенным резиденциям. — Его еще даже не позвали, но Сынян медлить не стала. Обидно, значит, опять Ли Чжи будет договариваться с ней, а не с ним напрямую.

— Убийство чиновника Министерства финансов, особенно если оно связано с хищением казенных денег, — если найдем что-нибудь, без награды никто не останется. Если, конечно, Само сумеет что-нибудь обнаружить спустя шесть лет.

Тут пришел черед Само чуть не подавиться от возмущения (хотя еще чего — давиться маньтоу со сладкой начинкой!), а Ли Чжи как ни в чем не бывало продолжил:
— Цзысу, а ты завтра поговори с отцом, хорошо? Наверняка в наш архив попало не все, что касалось финансовых дел. И неплохо бы знать, что там сейчас происходит, не случайно же этот призрак появился…
— Хорошо, начальник.


***
Саньпао тоже рвался изучать записи и искать улики, но Ли Чжи безжалостно отправил его на местный рынок, собирать свежие слухи и пытаться выяснить, куда делись домочадцы Ши Вэня после его смерти. Вдова-то действительно уехала в Гуанчжоу, но, как оказалось, была еще наложница с дочерью и четверо слуг, и про них пока ничего узнать не удалось. Цзысу, как и обещала, разговаривала с отцом, Шуанъе возилась у себя, так что в резиденцию Ши они с Само пришли вдвоем, не считая рядовых стражников.

Дом выглядел так, как и положено дому, которым несколько лет никто не занимался. Снаружи стены заросли плющом, внутри все покрылось пылью, но обстановка в комнате, служившей покойному кабинетом, вполне сохранилась. Стол, за которым работали, подушка для сидения, столик для чая и жаровня, полки для книг, курильница для благовоний…

Помощник следователя и впрямь был неимоверно дотошен — в деле осталась почти дюжина страниц подробного описания комнаты, даже с рисунками. Сейчас эти страницы были разложены по столам, заботливо очищенным от пыли младшим стражником, одну из них Само держал в руке и изучал с серьезным видом. Сам Ли Чжи их изучил еще накануне, и мог перечислить, что именно тогда обнаружили в кабинете служители закона. На столе — письменный прибор и пустую чашку, на столике — чайник из недорогой керамики и те злосчастные семь пакетиков из-под трав, на полу возле жаровни — чугунный чайник для кипятка, тоже почти пустой.

— Как интересно. — Само положил лист и взял другой. — Пластинка для растирания туши испачкана, кистью тоже явно пользовались, а бумаги на столе не было — ни чистой, ни исписанной.

— В жаровне нашли бумажный пепел. Решили, что Ши Вэнь жег бумаги, уличающие его в хищениях.

— Тогда зачем на них было что-то писать? Он же не влюбленный поэт, чтобы жечь черновики.

— Шуанъе говорила, этот яд может вызвать сильную боль и помрачение сознания. Если так, то Ши Вэнь мог и порошки все сразу выпить, и бумаги сжечь.

Само покачал головой и протянул Ли Чжи тот лист, что держал в руках. Это оказалась зарисовка общего плана комнаты.

— Смотри. Ни один кусочек бумаги не вылетел из жаровни. Ни одна капля не пролилась ни из большого чайника, ни из маленького. Ни одна щепоть травяного сбора не просыпалась мимо. Шкатулка, в которой хранились мешочки, аккуратно стоит на полке.

Ли Чжи взял лист, но не требовалось внимательно изучать его, чтобы понять, к чему Само клонит.

— Слишком большая аккуратность для умирающего.

— Угу. — Само развернулся на одной ноге и принялся бродить по комнате. На втором круге он остановился у курильницы, с некоторым трудом, но открыл ее — и, судя по тому, как изменилось его лицо, там обнаружилось что-то интересное. Ли Чжи подошел ближе, Само показал ему внутреннюю сторону крышки — и вместо ожидаемой копоти или зелени бронза была покрыта каким-то темно-алым налетом.

— Шуанъе будет любопытно. А пока не желает ли почтенный Ли шаоцин навестить аптекаря Чжао и расспросить его о его чудодейственных сборах?

Ли Чжи кивнул.


***
— Визит Ли шаоцина большая честь для скромной аптеки! Чем ничтожный Чжао Тун и его сын Чжао Вэй могут помочь почтенным господам?

Чжао Тун оказался низеньким седовласым мужчиной средних лет, его сын — долговязым нескладным юнцом.

— Управление по уголовным делам заново расследует дело Ши Вэня. Вы помните такое?

Аптекарь всплеснул руками:
— Как же можно забыть! Каждый день недостойный корит себя за неосторожность! Если бы я только знал, но кто мог подумать, что Ши Вэнь, всегда такой аккуратный и внимательный! И ведь он пользовался этим сбором несколько лет, и всегда хвалил, и…

Ли Чжи взмахнул рукой, и словесный водопад остановился. Брошенный в свою сторону взгляд Само истолковал как разрешение и спросил, не отвлекаясь на любезности:

— Почтенный Чжао, вы все еще продаете этот сбор?

— Как можно, молодой господин, после такой трагедии! Мы изменили рецепт и продаем теперь не больше пяти мешочков одновременно.

— Разумная предосторожность. — Само обошел комнату, демонстративно принюхиваясь. — Скажите, почтенный Чжао, в ваши сборы от головной боли входит трубочная лоза?

Аптекарь улыбнулся:
— Молодой господин родом с запада? Да, трубочная лоза входит во все наши сборы, она улучшает ток крови и совершенно безвредна!

Само кивнул и переглянулся с Ли Чжи, возвращаю тому ведущую роль. Продолжать расспросы следовало ему, а Само — наблюдать за реакцией, а после старший брат Ли уж точно сам догадается поручить Шуанъе купить пару мешочков сбора Чжао и поставить опыт-другой с бронзовыми курильницами. Мало ли, Само и ошибиться мог.

— Скажите, аптекарь Чжао, — Ли Чжи не стал затягивать паузу, — вы не знаете, что сталось с домочадцами Ши Вэня после его смерти?

Вопрос аптекаря, похоже, удивил, но ответил он почти сразу:
— Вдова Ши, госпожа Лу Шэнъе, вместе с молодым господином уехали в Гуанчжоу, к семье Лу. Бедная женщина, это был такой удар! Но она держалась достойно.

— А Вторая госпожа?

— Вторая госпожа?

— Да. Наложница Ши Вэня, Миньтао Лю, и ее ребенок.

— Миньтао Лю? — снова повторил Чжао Тун, будто впервые слышал это имя. — Ах да. Простите, Ли шаоцин, я не имел чести бывать на женской половине дома Ши. Должно быть, она тоже вернулась к своей семье, но я не знаю, откуда она была родом.

Любопытно. Особенно любопытно, что Чжао-младший слегка покраснел и сжал в руке поясную подвеску.

— Понятно. А о слугах вы знаете что-нибудь?

— Слуги дома Ши, — он наморщил лоб, помолчал немного, потом продолжил: — Линь Вэй вернулась вместе со своей госпожой в Гуанчжоу, брат и сестра Дэ теперь служат в скобяной лавке в квартале Вэньдо, а Лао Бу тоже куда-то уехал, но куда, мне, увы, неизвестно.

Имя наложницы друг семьи едва вспомнил, а со слугами никаких заминок? Вдвойне любопытно. А юнец тем временем расслабился, и Само смог разглядеть подвеску — не похоже, что дорогая, но необычная, украшения в форме листьев плюща в Чанъане встречались нечасто. Но об этой детали стоило поразмыслить позже, а пока наверняка придется наведаться в скобяную лавку в Вэньдо, хотя, конечно, по-настоящему многообещающе звучал уехавший Лао Бу. Впрочем, пока нельзя было исключить версию, что Ши Вэня попросту отравила одна из жен, по одной из тех причин, по которой жены обычно травят мужей, а вся история с хищениями — всего лишь совпадение.



***
Небольшой павильон, стоящий вплотную к обрывистому берегу реки. Внутри обедают двое мужчин в чиновном платье, точнее, один обедает, а второй ходит туда-сюда, время от времени хватаясь руками за голову.

— Младшему брату стоит успокоиться и поесть, — говорит первый. — Нам нечего опасаться.
— Как старший брат может такое говорить! — отвечает второй. — Призрак Ши Вэня бродит по городу, Управление по уголовным делам забрало тело и возобновило расследование! Сам министр Шангуань проявил интерес!
— Управление не найдет ничего нового. Министр Шангуань, возможно, пришлет цензора, но и ему нечего искать. Главное, сохранять спокойствие и говорить то же самое, что и шесть лет назад. Младший брат меня понял?

Тот замирает возле открытых дверей, ведущих к реке, делает несколько глубоких вдохов, а потом все же подходит к столу и садится.
— Если старший брат уверен, что нам ничего не грозит….
— Уверен.


***
После встречи с призраком в садике Цинли прошло почти пять дней, и Ли Чжи начал опасаться, что расследование зашло в тупик. С обеда они с Цзысу сидели в Управлении, раз за разом просматривая все материалы; ближе к вечеру обещал прийти Само, может, ему удастся найти новую зацепку.

На самом деле, выяснили они не так уж мало, и картина убийства вырисовывалась четкая. В свой последний день Ши Вэнь обедал вместе с тремя сослуживцами: И Цзи, Лань Ди и Бань Лу. И да, именно эти четверо изначально подозревались в хищениях. Вечером Ши Вэнь вернулся домой в обычное время, отужинал с семьей и пошел в кабинет. Возможно, даже сам заварил себе сбор от головной боли — и потом работал, пока сердце не остановилось. Под покровом ночи некто неизвестный проник в кабинет, сжег бумаги, высыпал содержимое оставшихся лекарственных мешочков в курильницу для благовоний, и вообще привел комнату в тот вид, в котором ее утром обнаружила служанка, а потом аптекарь Чжао и следователи Управления. На роль «неизвестного» больше всего подходил Лао Бу — Саньпао удалось отыскать пару его приятелей, рассказавших, что тот после смерти хозяина устроился было работать в трактир неподалеку, но, не прошло и месяца, как собрался в родной городок, «жениться на подруге детства и открывать собственную лавку». Конечно, Лао Бу мог просто получить наследство или крупный выигрыш в одном из притонов Чанъаня — но почему-то версия о том, что его подкупил отравитель, казалась Ли Чжи и остальным куда более правдоподобной. До городка своего парень при этом не доехал, сгинул по дороге, по слухам — от рук молодцев из зеленых лесов. Одинокий путешественник с деньгами, ничего удивительно — но молодцев могли и навести.

Цензор, отправленный министром Шангуанем, пока нашел только косвенные указания на то, что в тогдашних хищениях было замешано больше одного человека. Получалось, что либо Ши Вэня за тем обедом отравил сообщник, желая свалить на него всю вину, либо Ши Вэнь вообще был невиновен, а может, даже наоборот — заподозрил сослуживцев в нечестной игре и собирался доложить куда следует. Может, именно поэтому Лао Бу и приказали сжечь его бумаги. В любом случае, убийство было спланировано заранее, и не за день — подкуп слуги ведь дело не быстрое. Увы, возможных подозреваемых было трое, и ни на кого их них не было конкретных улик. Ли Чжи со всеми тремя уже дважды разговаривал — да, И Цзи несколько нервничал, но на этом все. А тех материалов, что у них были, никак не хватало для того, чтобы приволочь уважаемых чиновников в подвалы Управления и допросить как следует. В их обычной жизни тоже пока не удалось найти ничего интересного: И Цзи был холост и жил в родительском доме, двое других имели семьи и увлечения, но ни страсть к вэйци, ни привычка проводить вечера в веселых домах не могли считаться подозрительными. Может, Саньпао сумеет обнаружить еще что-нибудь… Или хотя бы найти, куда все-таки подевалась Вторая госпожа Ши. Как удалось выяснить в архивах столичной управы, свою вторую жену Ши Вэнь выкупил из дома Сяньчунь, но дом закрылся больше десяти лет назад, и на этом след обрывался.

Тут снаружи донесся топот бегущего человека, и в кабинет — легок на помине — ворвался помощник.

— Начальник, начальник!

— Что случилось?

Если он даже Цзысу не заметил, точно что-то серьезное.

— В квартале Шао вынесло на берег труп И Цзи!


***
В Управлении Само никого не застал, но в квартал Шао добрался как раз вовремя: когда он пробился через зевак и стражников, Шуанъе как раз поднималась от трупа и подходила к начальнику.

— Что скажешь? — спросил Ли Чжи.

— Убийство. Причем очень простое — его ударили по голове чем-то тяжелым, а потом сбросили в реку, и та довершила дело.

— А он не мог просто упасть и удариться, ну, о камень? — спросил Саньпао.

Шуанъе бросила на него уничтожающий взгляд, но все же пояснила:
— Тогда синяки были бы другие. Нам повезло, что тело вынесло на берег почти сразу, пробудь он в воде хотя бы день, определить было бы гораздо сложнее.

Судя по тону, Шуанъе-то как раз предпочла бы хорошо выдержанного утопленника, но для пользы дела…

— Можешь назвать время смерти?

— Час Лошади.

Тут Само не удержался:
— Что-то не везет этому приказу с обедами, не находите?

— Да уж, — фыркнул Ли Чжи, но тут же снова посерьезнел. — Шуанъе, закончишь здесь все, а остальные со мной, навестим господ Лань Ди и Бань Лу.


Дом Лань Ди был ближе, и хозяин оказался дома, хотя явно только что вернулся — еще был одет в чиновное платье. И потрясение от новости в его исполнении выглядело вполне достоверно.

— Не могу поверить, что брат И Цзи утонул! — Разумеется, об убийстве ему пока говорить не стали. — Мы ведь только утром виделись.

— Утром? — переспросил Ли Чжи. — Разве вы не обедали вместе?

Лань Ди покачал головой:
— Сегодня нет. Обычно мы в приказе стараемся разделить обеденную трапезу, но сегодня почти с самого утра ничтожного удостоил своим вниманием цензор Су, и мы сидели с бумагами почти до самого вечера.

Ли Чжи взглянул на Цзысу, и та ответила на невысказанную просьбу:
— Еще не слишком поздно, я могу навестить почтенного цензора.

— Да. Возьми с собой одного из стражников. Почтенный Лань, видели ли вы сегодня на службе Бань Лу?

— Да, утром и, кажется, в середине часа Обезьяны мы встретились в коридоре.

— Управление по уголовным делам благодарит вас за помощь.


Они откланялись, на всякий случай оставив стражника возле резиденции Лань, и отправились дальше, но вот Бань Лу дома не оказалось.

— Мой почтенный супруг еще на службе, — надменно сообщила им госпожа Бань, правда, судя по выражению лиц, слуги этой уверенности не разделяли.

Ли Чжи не стал с ней спорить, но, сверкнув биркой Управления, оставил в резиденции Бань двух стражников, поджидать хозяина. Сам, однако, когда они вышли за ворота, свернул в сторону улицы Лоши, а не чиновного квартала.

— А что, если он и правда решил сегодня задержаться в министерстве? — спросил Само. Не то чтобы он и правда в это верил, но как было не подразнить старшего брата. Ли Чжи резко остановился, бросил:

— Саньпао!

— Да, начальник?

— Отправляйся в Министерство финансов. Если Бань Лу там, доставишь его в Управление. Если нет, найди младших служащих, нам нужно знать, кто, куда и с кем из того приказа ходил сегодня обедать.

— Слушаюсь!

Судя по голосу, Саньпао приказу обрадовался — а значит, не сообразил, где именно Ли Чжи и Само (вдвоем, стражники как раз закончились) собирались искать господина Бань Лу в первую очередь. Третий раз за последние полгода Само заносило в один из лучших веселых домов столицы — но что-то поводы всё были какие-то не те!


***
К счастью, Бань Лу относился к тем людям, что предпочитали проводить время в одном подобном заведении, а не в дюжине по очереди. Ворота дома Чаньчунтэн распахнулись тут же, стоило Ли Чжи постучать. Внутри их встретила немолодая, но все еще красивая женщина в платье, которое, как и ворота, было украшено узором из листьев плюща. За ее спиной застыли в полупоклоне два одинаково одетых молодца, видимо, слуги или охрана.

— Ничтожная Цинь Чжуй и дом Чаньчунтэн рады приветствовать почтенного Ли шаоцина! Чем мы можем помочь Управлению по уголовным делам?

— Насколько нам известно, чиновник Министерства финансов Бань Лу часто бывает вашим гостем. Если он и сейчас здесь, нам нужно с ним поговорить.

Закончив фразу, Ли Чжи полез за пазуху за биркой Управления — вряд ли хозяйка Чаньчунтэна впустит их только по доброте душевной, и ее можно было понять. Взятие гостей под стражу как-то не улучшает репутацию веселого дома. Однако Цинь Чжуй только улыбнулась и сказала:

— Почтенный Бань Лу сегодня действительно удостоил нас своим посещением. Сейчас он в Шелковом павильоне с барышней Алый Самоцвет, наслаждается музыкой. Сестра Лю вас проводит.

Она взмахнула рукой, и к ним подошла еще одна женщина, чем-то на нее похожая, но постарше. Ее халат был скромнее, хоть и тоже расшит листьями плюща, и поклонилась она ниже.

— Прошу почтенных господ следовать за мной.

Флейту стало слышно где-то через дюжину шагов от ворот. Ли Чжи чуть не вздрогнул — показалось, что это опять «Песнь неупокоенного духа», но нет, мелодия была другая, незнакомая.

— Шелковый павильон, почтенные господа, — сообщила их провожатая, почему-то шепотом, и свернула не на выложенную камнями дорожку к дверям павильона, а на едва приметную тропинку, что заканчивалась под раскрытым окном.

Интересно. Ли Чжи переглянулся с Само и подумал: хорошо, что они пришли сюда вдвоем, а то стражники Управления бесшумно ходить не умеют. Конечно, два местных «стражника» последовали за ними от ворот, но пока замерли в почтительном отдалении и вроде бы не должны были помешать.

Когда они оказались под окном, мелодия еще продолжалась, но всего через несколько нот смолкла, и заговорил Бань Лу:
— Все же барышня Алый Самоцвет играет на флейте лучше всех в Чанъане! Настоящее отдохновение сердца!

Похоже, выпить он тоже успел.

— Ничтожная всегда рада развеять тревоги почтенного господина. — Голос барышни мелодичностью не уступал ее флейте. — Она видит, что сегодня господин в этом особенно нуждается.

— Как же ты проницательна! Хорошо, что не у всех такие зоркие глаза, но как было бы хорошо, если бы все были столь же безмятежны, как ты! Знала бы барышня, какие нервные трусы меня окружают! Ему было только нужно сохранять спокойствие, и все, а он! Это он во всем виноват… Сыграй мне еще!

Ли Чжи вновь переглянулся с Само и вдруг заметил очень странную улыбку на лице прислужницы Лю. Впрочем, это было неважно; они услышали достаточно.


***

Сцена в Чанчуньтэне была великолепна, но дальше стало просто скучно. В резиденции Бань в кабинете хозяина нашли баночку с ядом пауков гу (Шуанъе была в восторге), а в доме покойного И Цзи — бумаги, подтверждающие хищения. Нашлась и дорогая чайная в уединенном месте на берегу реки, возле которой в нужное время видели и И Цзи, и Бань Лу, и один из тамошних подносов идеально сочетался с синяками убитого. С такими доказательствами изобличить убийцу смог бы и Саньпао. Само вообще не было большого смысла приходить в Управление на заключительный допрос, но отчего бы не полюбоваться на Ли Чжи, который в кои-то веки не сомневается в том, что делает.

Бань Лу попытался было даже все отрицать, но одного напоминания о том, что в Управлении есть и подвалы, хватило. Бухнулся головой в пол и признался во всем. Ну, то есть почти во всем — вину за подкуп слуги и его исчезновение он возложил на И Цзи, и это даже могло быть правдой, но особого значения все равно не имело. На смертный приговор и так хватало с избытком.

— Вот и всё! — провозгласил Саньпао, вернувшись в зал после того, как отвел приговоренного в камеру. — Теперь этот призрак с флейтой уж точно больше не появится!

— А все-таки интересно, — задумчиво проговорила Цзысу, — почему этот призрак появился именно сейчас? Спустя шесть лет?

Вот это и правда было самым интересным в деле Ши Вэня, единственная загадка, достойная Само, и повод все же впечатлить товарищей.

— А это просто объяснить, — начал он, но прежде, чем смог продолжить, вмешался Ли Чжи:

— И объяснять особо нечего. В загробном мире время может течь по иному. Если бы призрак Ши Вэня мог удаляться от своей могилы, он бы просто явился к Управлению и ударил в гонг, требуя справедливости, но так ему пришлось подавать свою жалобу с помощью флейты. Мы ее расследовали, как и должно по закону.

Само чуть не закричал «ты это всерьез?!», а Ли Чжи поймал его взгляд и спросил:

— Этот призрак, он ведь нам ни в чем не солгал?

— Нет.

— Тогда нам не стоит беспокоиться о делах загробного мира, а надлежит прежде всего позаботиться о том, чтобы семья Ши получила достойное возмещение. Не так ли?

И тут Само понял. Конечно, Ли Чжи не заметил подвеску у младшего Чжао, что в детстве был очень дружен с братом и сестрой Ши. И он не мог знать то, что Само выяснил только вчера, пока все были заняты другими деталями: прежде чем открыть дом Чанчуньтэн, Цинь Чжуй была одной из первых красавиц дома Сяньчунь, младшей сестрой и ученицей барышни Миньтао Лю. Аптекарь Чжао лукавил, но не лгал, когда говорил, что и Вторая госпожа Ши после смерти мужа вернулась к семье. Нет, Ли Чжи ничего этого не знал, но он слышал флейту в Чанчуньтэне, и видел, как она действует на Бань Лу, он не мог не заподозрить. И если Само сейчас изложит свою логическую цепочку — то Ли шаоцину придется внести ее в записи о деле, и официально установить, что барышня Алый Самоцвет и «сестра Лю» — это Ши Даньцзинь и ее мать… А зачем, если они и правда ничего дурного не сделали, только «подали жалобу» немного необычным способом?

— Ли шаоцин прав, — Само слегка поклонился.

— Эммм… А может, хватит о призраках? Дело раскрыто, давайте пойдем поужинаем как следует?

Следовало признать, что и брата Саньпао иногда посещали дельные мысли!


Эпилог

Женщина стоит на коленях возле восстановленной могилы в садике Цинли и молча сжигает стебли. Закончив обряд, она низко кланяется и медленно встает. От калитки за ней наблюдает молодой парень в костюме уличного артиста. Он делает было шаг вперед, но потом качает головой, бесшумно отступает и быстро уходит. Женщина оборачивается, но видит только его спину.


***
— Не проходите мимо! Только сегодня, только в трактире Фань! Черепаховый суп по секретному рецепту от южных варваров! — Тут Само дернули за рукав и, обернувшись, он увидел незнакомого мальчишку. — Чего тебе?

— Ты Само Доло?

— Да.

— Тогда это тебе. — Достал из-за пазухи письмо, сунул в руки и убежал, даже не попытавшись выпросить монету.

Само отошел подальше от входа в трактир, спрятался в нише и развернул письмо. Почерк был незнаком, но весьма изящен.

Господин Само. Сегодня на официальной церемонии старшая сестра Лу и молодой господин Ши выразили благодарность Управлению по уголовным делам. Восстановление справедливости — дело закона, и стараниями Ли шаоцина весь Чанъань это запомнит. Позвольте же и ничтожной Миньтао Лю высказать благодарность господину Само за то, что призрак с флейтой остался призраком. Теперь, когда доброе имя и положение семьи Ши восстановлено, Ши Даньцзинь сама сможет решать свою судьбу; но мой дом останется прежним, и Миньтао Лю помнит свои долги. Если когда-нибудь господину Само или Ли шаоцину понадобится помощь дома Чанчуньтэн, ничтожная всегда будет рада ее оказать.

Само усмехнулся. Напрасно он третьего дня так и не решился заговорить с госпожой Миньтао в садике Цинли — наверняка интересный бы получился разговор. Но, быть может, еще доведется. Популярность дома Чанчуньтэн после недавних событий только выросла, и кто знает, когда Управлению пригодится иметь там свои уши. И кстати, госпожа Миньтао, сама того не ведая, только что подала ему отличную идею! Историю про подавшего жалобу призрака надо превратить в сюжет для представления. И зрители будут охотнее собираться, и — кто знает — может, и следующий обиженный все-таки обратится к закону, а не примется убивать сам. И старший брат перестанет напиваться вечерами.

@темы: тексты

---

ЗФБ&NIF Exchange, мини, Ланъя

А вот с миниками у меня весело получилось. По осени мне вообще хотелось странного, и я, помимо ЗФБ, вписался еще и в англофандомную сикрет санту NIF Exchange. Так у меня появилось два миника и третья версия раннего преканона.
Миник номер 1, предыстория супруги Цзин:
The Road Begins
и Миник номер 2, про принцессу Цзинъян в первую половину ее жизни:
The First Princess (здесь у меня все-так получился ее ПОВ, после чего эта прекрасная женщина наконец оставила мою крышу в покое).

А потом в середине февраля я вернулся с икишной конфы, в голове были опилки, работать было лень, в команде помянули Линь Се — и я посмотрел внимательно на первый миник, и понял, что натянуть его на спецквест при желании можно. С большим трудом, правда, удержался в рамках перевода, а не просто переписал историю заново. Заодно в очередной раз убедился, что переводить терпеть не могу.
Собственно, перевод. За вычитку спасибо Shatris Lerran и Annetcat.

Название: Начало пути
Пейринг/Персонажи:

супруга Цзин (Тао Илинь)

,

Линь Се

,

Янь Цюэ

, оригинальные персонажи
Категория: джен
Краткое содержание: Как странствующую лекарку занесло во дворец (предыстория супруги Цзин). Действие фика происходит в раннем преканоне, поэтому у супруги Цзин еще девичье имя (Тао Илинь). Имя фанонное



Возвращаясь в павильон, Тао Илинь замечает, что возле главных ворот что-то происходит. Вряд ли это касается ее или ее пациентки, но, любопытства ради, можно и выяснить. Сразу за воротами — внутри резиденции — стоит офицер в окружении нескольких солдат, а перед ними бьет поклоны глава семьи, господин Бао. Тао Илинь тихо подходит ближе, пока слова не становится различимыми.

— Господин офицер, прошу вас. Прошу вас, простите ничтожного, но моя невестка только что разрешилась от бремени, она очень слаба и ее нельзя трогать, прошу вас...

А. Конечно. Борясь за жизнь Цзысу, она и забыла, чего ждет весь город, кто в радостном предвкушении, кто с ужасом: победоносная армия возвращается с севера. Они останутся самое меньшее на полмесяца, переждать пик сезона дождей, и глава и старейшины города запланировали множество развлечений для старших офицеров. Разумеется, этим офицерам будет нужно жилье — а резиденция Бао расположена уж слишком удобно.

Непохоже, что господину Бао удастся убедить офицера оставить их в покое. Ее вмешательство может только ухудшить дело, но, возможно, рискнуть все же стоит, тем более, офицер не выглядит злодеем, только молодым упрямцем.

— Старик, ты говоришь бессмыслицу. Разве не заботит тебя благо солдат Великой Лян?

Тао Илинь шагает вперед и произносит, громко и ясно:
— Разве стоит удобство несколько офицеров жизни молодой женщины и ребенка? В чем тогда разница между вами и вражеской армией?

— Как ты смеешь такое говорить!

— Я лекарь, и жизни моего пациента грозит опасность. Мой долг столь же свят.

Его рука на мече сжимается, но прежде, чем что-то еще успевает случиться, от ворот доносится звук копыт и властный голос:
— Что здесь происходит?

Солдаты как один разворачиваются и низко кланяются, а господин Бао падает на колени:
— Командующий Линь!

Тао Илинь остается стоять, но склоняет голову. Она слышит, как командующий спешивается, а молодой офицер начинает докладывать, но почти тут же замолкает — должно быть, его остановили жестом.

— Ты хозяин дома?

— Да, командующий. Ничтожный зовется Бао Тун.

— Встань, Бао Тун, и расскажи, в чем дело.

— Командующий, семья Бао счастлива предоставить все, что нужно армии Чиянь, но моя невестка только что разрешилась от бремени. Она очень слаба, лекари запрещают ее трогать. Прошу вас, простите нашу грубость...

— Понятно. Чэн Ли?

Так, видимо, зовут молодого офицера.

— Командующий, простите, но она всего лишь девчонка, не может она быть настоящим лекарем, что она может знать?

— В таких делах — куда больше твоего, полагаю.

И тут Тао Илинь узнаёт этот голос. Это невозможно — но все же надежда придает ей храбрости хотя бы поднять голову и посмотреть. Да. Это и правда он. В дорогих доспехах, с усами и бородой, но глаза у него те же. Их она узнает где угодно.

— Старший брат Мэй, — шепчет она благоговейно, и не успевает испугаться, что он ее не узнает или не захочет узнавать. В следующий же миг он широко улыбается и произносит:
— Если лекарь Тао говорит, что девушку нельзя трогать, значит, нельзя. Найди другое место.

— Слушаюсь, командующий!

Чэн Ли и его люди исчезают за воротами, а господин Бао снова начинает кланяться, бормоча благодарности. Командующий его явно не слушает.

— Ли Бо! — По левую руку от него возникает солдат, совсем мальчишка, младше самой Тао Илинь. — Пока мы в Пояне, будешь сопровождать лекаря Тао, помогать ей во всем и следить, чтобы с ней ничего не случилось.

— Слушаюсь, командующий.

Она открывает рот, собираясь отказаться от такой чести, но затем решает иначе.

— Ничтожная лекарка благодарит командующего Линя.



На следующее утро Тао Илинь уже может спокойно оставить Цзысу на попечение прочих женщин резиденции. Господин Бао, конечно же, хотел бы, чтобы она осталась — не только как лекарь, но и как человек, чье имя что-то значит для командующего Линя. Но по той же причине он не решается настаивать и расплачивается со всей щедростью. После она честно пытается отослать Ли Бо, но мальчишка настаивает на выполнении приказа и следует за ней по пятам. Это несколько раздражает, но, по крайней мере, наставник ей верит сразу.

— Значит, твой Мэй Шинань — на самом деле командующий Линь Се, — качает головой лекарь Хэ. — И тогда было ясно, что эти мальчишки — из знатных семей, но все же — Линь Се! Дитя мое, у тебя, оказывается, есть друзья при дворе Великой Лян.

— Да, наставник. Похоже на то.


Следующие три дня Тао Илинь занимается своими обычными делами и вынуждена признать: в набитом солдатами городе маячащий за спиной Ли Бо сильно облегчает ей жизнь. Правда, многие офицеры узнают в нем солдата из личной стражи командующего и не могут сдержать любопытства. Некоторые даже специально находят повод обратиться к скромной лекарке за помощью, но Тао Илинь не против. Ведут себя они вежливо и с уважением, а ей и самой любопытно.

От них она узнает, что в конце предыдущего царствования Линь Се командовал городским гарнизоном в Цзиньлине и был близким другом Третьего принца, теперь императора. Что армия Чиянь создана недавно, и созданием ее командующий Линь Се занимался лично. Что война разращилась раньше, чем он успел закончить.

— Девочка, не пойми меня неверно, молодой командующий Линь — поистине талантливый тактик, — говорит один из сотников, заслуженный ветеран, что по возрасту годится Линь Се в деды. — И никто не знает север лучше, чем генерал Е, но если бы тот союз устоял, даже они ничего не смогли бы сделать. Нас было слишком мало. Запомните мои слова, детки, эту войну выиграл один человек, и он даже меча в руки не брал.

— Дядя, — он дважды просил ее так к нему обращаться, и она решает сделать ему приятное, — о ком вы говорите?

— Посол Янь, разумеется! Это он посеял раздор среди наших врагов, и они сами избавили нас от хлопот, нам оставалось лишь завершить дело. Подлинная гордость семьи Янь, а ведь он так молод, моложе даже, чем командующий Линь. Небеса поистине благословили Великую Лян в эту эпоху, если рядом с его величеством есть такие таланты!

Ли Бо соглашается, от всего сердца.


На четвертый день появляется еще один юный солдатик и приносит послание. Командующий Линь Се приглашает лекаря Тао и лекаря Хэ разделить с ним и его ближайшими товарищами вечернюю трапезу, «разумеется, если это не будет мешать их лекарскому долгу». Пациентов в тяжелом состоянии у них сейчас нет, и приглашение они принимают — оставив записку, чтобы, если что-то случится, их могли быстро найти.

В харчевне Чань их проводят в просторную комнату, но, кроме слуг, в ней сидят всего лишь четверо. Сам командующий, два генерала заметно старше годами, и молодой вельможа в богатых одеждах. Командующий поднимается, приветствуя:

— Лекарь Хэ. Сестренка Тао. Добро пожаловать.

Он назвал ее сестрой, и улыбка у него озорная, так что она осмеливается ответить тем же:

— Старший брат Мэй. Это честь для нас.

Он смеется в ответ, значит, она выбрала верный тон. Они с наставником кланяются, и, выпрямившись, она замечает направленный на нее взгляд вельможи. С мрачной серьезностью он спрашивает:
— А для меня не найдется приветствия?

И в этот миг она одновременно его узнает — хотя вот он изменился сильно — и понимает, кто он такой. Могла бы и раньше догадаться, ведь даже тогда он обращался со словами столь же ловко, сколь его брат — с мечом.

— Старший брат Яо… Посол Янь. — Она кланяется еще раз. — Большая радость вновь видеть тебя.

Он улыбается, и становится чуть больше похож на живого человека.
— Сестра Тао, лекарь Хэ, прошу вас, садитесь и расскажите нам о своих дорогах. Ибо кто в Великой Лян знает жизнь простого люда лучше, чем странствующие лекари?

Это не просто красивые слова, им обоим действительно интересно — и тот старый сотник вчера был прав. Четыре года назад Мэй Шинань и Яо Иянь были лишь беззаботными мальчишками. Да, с добрым нравом и всегда готовые помочь тем, кто в этом нуждался, но все равно — больше всего их интересовали приключения. Теперь… Теперь командующий Линь и посол Янь — это столпы нового двора, крылья, на которых летит Дракон. Они видят сияющее будущее для всей Великой Лян, от императорского дворца до беднейшей из приграничных деревень, и они готовы трудиться ради этого будущего.

Разговор длится не один час, но перед тем, как приходит пора уходить, учитель Хэ встает со своего места и низко кланяется командующему.

— Лекарь Хэ?

— У ничтожного лекаря есть просьба, если благородный командующий согласится ее выслушать.

Это сильно отличается от того тона, в каком проходил вечер, и командующий хмурит брови, но потом все же кивает:
— Говори.

Тао Илинь задерживает дыхание. Она знает, о чем будет просить наставник, и почти уверена, что брат Мэй не откажет, но все равно волнуется.

— Небеса, — начинает учитель Хэ, — послали недостойному учителю способную и трудолюбивую ученицу. Мне больше нечему учить Тао Илинь, но она предназначена для большего. В Цзиньлине есть достойные мастера, готовые поделиться знаниями и умениями, но дорога туда длинна и опасна. Может ли Тао Илинь путешествовать вместе с армией Чиянь?

— Армия Чиянь от этого только выиграет, — говорит ее командующий, и Тао Илинь выдыхает. — Но почему Цзиньлин? Почему не Архив Ланъя или Долина целителей?

— Если однажды командующий обнаружит среди юных солдат талантливого лучника, пошлет ли он его в обучение к мастеру меча?

Брат Мэй, конечно, понимает смысл изречения и улыбается, но на самом деле все проще. Учитель Хэ побаивается Архива и ни с кем оттуда не знаком лично, а с тем семейством, что ныне заправляет в Долине, сильно повздорил в юности. Аптекарь Чжао, однако, не только его большой друг, но и один из лучших травников в Поднебесной. И он не против взять ученика со стороны.

— Значит, решено. Мы выдвигаемся наутро после полнолуния.



Утро после полнолуния выдается ясным и морозным. Учитель и ученица прощаются возле городских ворот, и Тао Илинь едва сдерживает слезы. Много лет у нее не было другой семьи, кроме учителя Хэ — с той роковой осени, когда мор убил половину ее родной деревни, начав с родителей. Измученный лекарь, делавший все возможное, что-то разглядел в упрямой девчонке, так старавшейся помочь другим, и забрал ее с собой, когда пришло время. Сейчас, двенадцать лет спустя… решение отправиться в Цзиньлин не вызывает сомнений, но предстоящая разлука все равно ранит.

— Дитя мое, будь осторожна. Аптекарь Чжао — достойный человек, но у него два неженатых сына.

Они и раньше обсуждали — это могло стать одной из причин, по которой аптекарь так охотно согласился взять женщину-подмастерье.

— Если один из них тебе понравится — это будет неплохой брак, но если он попытается тебя заставить… Не бойся обратиться за помощью к своему брату Мэю.

— Наставник, Линь Се уже столько сделал для меня, я не могу…

Он улыбается и говорит:
— Дитя мое, ты целитель. Ты скоро найдешь способ вернуть все свои долги.



Зимние дороги не предполагают спешки, и в столицу армия Чиянь прибывает в середине двенадцатой луны.

— Плохая примета, начинать что-то так близко к концу года, — говорит брат Мэй. — Сестра Тао, не останешься ли ты пока в поместье Линь? А о своем новом ученичестве будешь волноваться после праздников.

Он прав — это против приличий, беспокоить сейчас аптекаря Чжао с чем-либо, кроме поздравлений. К тому же отказываться от приглашения — грубо, да и на поместье Линь любопытно взглянуть изнутри. И она соглашается.

Поместье Линь велико, красиво и многолюдно. Заправляет им вдовая тетка командующего, Линь Шэнъе, и она привечает Тао Илинь с таким радушием, будто та — ее потерянная дочь.
— Девочка, так ты и есть его сестренка из цзянху? Се-эр должен был давным-давно привезти тебя домой!

Все обитатели поместья рады возвращению господина, и подготовка к празднику в самом разгаре, но все же Тао Илинь чувствует: что-то не так. Какое-то беспокойство прячется за суетой и весельем. В своей правоте она убеждается на третий день, когда Линь Се, вернувшись из дворца, вызывает ее к себе в кабинет.

Он мрачнее, чем она когда-либо его видела, и придворное платье только добавляет к этой мрачности. Боевые доспехи или наряд бродяги из цзянху идут ему гораздо больше. Она терпеливо ждет, не спрашивая, и наконец он говорит:

— Моя младшая сестра, супруга Чэнь. Первый принц родился больше года назад, но она все еще так слаба… Она никогда не была такой хрупкой! Не то чтобы мы не доверяли императорским лекарям, но… Тетушка Линь завтра навестит ее во дворце — может ли сестра Тао сопроводить ее и взглянуть сама?

Она кланяется:
— Брату Мэю нет нужды продолжать.


Во дворце Чаньлэ они проводят весь день, беседуя с супругой Чэнь и развлекая Первого принца, когда та устает. Императорский лекарь наносит визит после обеда, и, хотя Тао Илинь не может расспросить его сама — для всех, кроме самой супруги Чэнь и ее доверенной служанки, она всего лишь родственница из отдаленной провинции — слушает она очень внимательно. Того, что она слышит, вполне достаточно.

Кроме лекаря, во дворец Чаньлэ наведывается немало посыльных. Евнух приносит шкатулку со сластями от великой вдовствующей императрицы; личная служанка старшей принцессы Цзинъян вручает записку, которая вызывает улыбку у супруги Чэнь. И, похоже, каждая из дам Внутреннего дворца сочла своим долгом послать кого-нибудь справиться о самочувствии супруги Чэнь и передать наилучшие пожелания.

— Некоторые из них и правда беспокоятся, — шепчет тетушка Линь за чаем. — Но все это — из-за церемонии конца года. Они хотят знать, сможет ли Юэ-Яо принять в ней участие.

Сейчас ветры и течения дворца для нее не очень важны, и Тао Илинь не спрашивает о подробностях. Но в будущем все может измениться.


Когда они едут обратно, начинается снегопад. Тетушка Линь ни о чем не спрашивает, и Тао Илинь ей благодарна — ей о многом нужно подумать. Придется проверить свои старые записи и непременно зайти в аптеку Чжао, но это только для того, чтобы уточнить детали. Сам ответ уже ясен.

Говорят, в своих желаниях стоит быть осторожным. Разве не надеялась она выполнить то молчаливое обещание, данное четыре года назад? Разве не мечтала вернуть долг, если не самому Мэй Шинаню, то семье Линь?

— Что скажешь? — спрашивает он. Они вновь вдвоем в его кабинете, только на этот раз оба стоят и это она строже одета.

— Брату Мэю есть о чем беспокоиться. Болезнь супруги Чэнь опасна, и, если все оставить как есть, станет только хуже.

— Есть ли лечение?

— Да. Но увы, это не просто зелье или пилюля. Нужен знающий человек, что будет рядом каждый день хотя бы несколько месяцев. Возможно, год.

Он меняется в лице — значит, понял, о чем она.

— Сестра Тао, Внутренний дворец — это империя внутри империи. Стоит войти туда, и пути назад может не быть. Я не могу просить тебя о таком.

— Брат Мэй, лекари не так уж отличаются от солдат, а те, кто живут во Внутреннем дворце — тоже люди. И… Госпожа супруга Чэнь этого стоит. Его высочество Первый принц этого стоит.

Она говорит так не только ради него, в эти слова вложено все ее сердце. С семи лет Тао Илинь путешествовала по всем землям Великой Лян, встречалась с людьми всех сословий и мастей — но ни разу не встречала никого, чья душа сияла бы так ярко, как сияет душа Линь Юэ-Яо. Великой Лян нужен этот свет.

— Младшая сестра Тао… Ты уверена?

— Да, старший брат Мэй. Уверена.

Он низко кланяется в ответ.


...и так ее жизнь сворачивает на дорогу, которую никто не смог бы предсказать. Тао Илинь лишь надеется, что учитель Хэ не слишком на нее разозлится.

@темы: тексты, Ланъя